"Иден Филлпот. Рыжие братья " - читать интересную книгу автора

к дяде Бендиго. Оставлю вас на час, а тем временем обед будет готов.
Джузеппе обедает с нами. Вы ничего не имеете против?
- Последний отпрыск рода Дориа! Мне кажется, я никогда до сих пор не
обедал в таком аристократическом обществе!
Дженни провела его в круглую комнату - "святилище" дяди.
- Мистер Брендон приехал, дядя Бен.
Бендиго Редмэйнес отвел от глаз подзорную трубу, в которую смотрел на
море.
- Подымается юго-восточный ветер. В канале будет буря.
Он пожал сыщику руку, и Дженни ушла. Моряк был рад Брендону, но мало
интересовался судьбой брата; откровенность, с которой он говорил о
некоторых вещах, удивила сыщика.
- Я прямой человек. То, что у меня на уме, то и на языке. А вы человек
симпатичный. Когда вы были здесь летом, я видел, что моя прекрасная
племянница произвела на вас впечатление. Она, насколько я могу судить,
принадлежит к тем женщинам, которые легко разбивают мужские сердца. Сам я,
после того, как меня отняли от груди кормилицы, никогда не имел дела с
женщинами и избегал их так, как всякий порядочный моряк избегает подводных
рифов. Но надо признать, что Дженни очень мила ко мне и привела в порядок
весь дом. Она очень хорошая женщина, мистер Брендон.
- Она замечательная женщина, мистер Редмэйнес.
- Подождите. Теперь она поставила меня перед трудной задачей. Мог я
предполагать, что моя правая рука - Джузеппе Дориа - влюбится в Дженни? А,
собственно говоря, надо было предполагать; они вполне стоят друг друга - он
бесценный работник, она превосходная хозяйка. И я боюсь, что может выйти
так, что они поженятся в следующем году и оба скажут мне до свидания!
Откровенный тон моряка смущал Брендона; он чувствовал себя крайне
неприятно и неловко, но нужно было отвечать.
- Вам следовало бы намекнуть об этом итальянцу, - сказал он. - Что
хорошо в Италии, то совсем не принято у нас в Англии. Он не имеет права
приставать к молодой вдове, только что потерявшей горячо любимого мужа и
потерявшей его при таких трагических обстоятельствах.
- Совершенно верно, но поймите мое положение: я вижу, что Дориа давно
хочет уйти и ушел бы, если бы его не удерживало присутствие Дженни. Я не
смею утверждать, что она поощряет его ухаживания. Нет, она ведет себя
вполне безупречно. Но, повторяю, в один прекрасный день может выйти, что
они поженятся, и я опять останусь один в этих скалах. Он красивый малый, а
она молода и никого, кроме него да меня, целыми днями не видит. Тут,
сударь, ничего не попишешь!
- Но мне казалось, что Дориа мечтал жениться на деньгах и полон был
самых честолюбивых замыслов.
- Да, и он знает, что двадцать тысяч футов, которые у Дженни, его
никак не устроят. Но, по-видимому, любовь бывает сильнее всяких планов.
Насколько вижу, теперь его главная мечта - Дженни Пендин и только. Если бы
они, поженившись, остались здесь, я ничего не имел бы против: я привязался
к этому черномазому черту. Но ведь вы понимаете, если они поженятся, то
ведь улетят отсюда и - пиши пропало!...
- Да, у вас трудное положение, мистер Редмэйнес.
- Я думаю! Я не желаю становиться между моей племянницей и ее счастьем
и должен сказать, что из Дориа может выйти вполне хороший муж, хотя хорошие