"Василий Филиппов. Юлиус Фучик ("Жизнь замечательных людей" #668) " - читать интересную книгу автора

уступок в области языка, культуры, органов местного самоуправления. Это
выглядело как шарахание от чрезмерной осторожности к мании величия. Между
тем наличие по соседству с Австро-Венгрией гораздо более сильной и
агрессивной Германии делало существование самостоятельного чешского или
чехословацкого государства без поддержки извне по меньшей мере весьма
проблематичным. Учитывая это обстоятельство, Ленин накануне
империалистической войны писал: "Таким образом создалось чрезвычайно
своеобразное положение: со стороны венгров, а затем и чехов, тяготение как
раз не к отделению от Австрии, а к сохранению целостности Австрии именно в
интересах национальной независимости, которая могла бы быть совсем
раздавлена более хищническими и сильными соседями".
Рассматривая Австро-Венгрию как барьер на пути германской экспансии,
как наименьшее зло, чешские буржуазные лидеры с первых дней войны стали
демонстрировать преданность монархии, всеми силами оправдывать
захватническую войну, доказывать, что "никогда еще не проливалась кровь за
такое прекрасное дело, как сейчас, на полях сражений".
Волна шовинизма и национализма, охватившая в связи с войной подавляющее
большинство ведущих партий II Интернационала, захлестнула и чешскую
социал-демократию. Она нашла в себе силы лишь для того, чтобы обнародовать
бесцветные, бессодержательные воззвания, в которых она "снимала с себя
ответственность" за случившееся, и практически полностью прекратила работу в
массах. Верховный главнокомандующий австро-венгерской армии эрцгерцог
Фридрих в ноябре 1914 года с удовлетворением отмечал в одном из писем:
"Особенно чешская социал-демократия, которая ранее также боролась с
милитаризмом, ведет себя образцово".

Пльзень провожает на фронт своих первых резервистов. Из окна дома Юлеку
видно все. Помпезная мелодия австрийского гимна сменяется воинствующими
речами офицеров, солдатскими песнями. Возбужденные лица новобранцев
раскраснелись от вина и зноя. Почему же женщины, пришедшие сюда, плачут?
Жены, матери, сестры и родственницы резервистов заполнили перрон и всю
площадь у вокзала. Напрасно еще раньше им пытались внушить, что парни идут
не на войну, а на прогулку, и вернутся домой целые, невредимые, с орденами и
медалями на груди. В народе, в армии эта война была с самого начала крайне
непопулярна. Чешские солдаты уходили на фронт с сознанием того, что
предстоит воевать за чуждые им интересы. Получают широкое распространение
традиционные славянские и русофильские симпатии, усилившиеся с осени 1914
года, когда русские войска близко подошли к границам Чешских земель. На
улицах собирались толпы людей, раздавались призывы: "Не стреляйте в русских,
сдавайтесь в плен!" "Передвижение воинских команд по улицам города, -
гласило одно из многих донесений военного командования, - воистину было
позором для австрийской армии. При отправке нижние чины угрожали офицерам и
создавали неописуемый беспорядок". Солдаты несли на штыках пустые бутылки
из-под пива, на флажках были вышиты перефразированные слова известной
народной песни: "Красный платочек по ветру вей, идем против русских, не
знаем зачем..." Чешских солдат приходилось загонять в вагоны силой,
возникали стихийные демонстрации.
Вскоре в Пльзень начали прибывать раненые. Первые сто пятьдесят человек
прибыли специальным поездом. Их встречал мэр города, и каждый раненый
получил по нескольку сигар. Светские дамы принесли корзины с булочками, а