"Василий Филиппов. Юлиус Фучик ("Жизнь замечательных людей" #668) " - читать интересную книгу авторапроизведениях, то, честное слово, я не знаю, что бы я мог добавить, не
повторяя бесчисленных анализов и критических суждений. Опять же скажу, что кредо его сочинений можно выразить одним словом, и это слово он сам произнес на соборе в Костнице: "Не отрекусь!" Убеждения Юлека со временем будут совершенствоваться и углубляться, но в своей основе они останутся неизменными. Уже в юности Фучик показал, что умеет следовать своим нравственным принципам, отстаивать их смело и непреклонно. Однажды учитель богословия священник Опатрны рассказывал на уроке библейскую притчу о том, как "наслал бог на Иону кита" и как "томился Иона во чреве большой рыбы три дня и три ночи, моля бога помиловать его". Кто-то, уткнувшись в учебник, занимается своими делами, кто-то тихонько подремывает под монотонный голос учителя - тоненький, гнусавый, дребезжащий дискант. Вдруг где-то сзади, у окна, послышался шумок. Головы учеников повернулись к парте, за которой сидел черноволосый мальчик с озорными глазами. Юлек поднял руку и нетерпеливо махал ею над головой. Недовольный богослов прервал урок: - Что вы хотите, Фучик? - Господин учитель, ведь это неправда, так не могло быть! - О чем вы говорите? - спросил весьма удивленный богослов. - Мы учили по естествознанию, что кит может проглотить предмет не больше яблока, как же он мог проглотить Иону? Опатрны медленно выпрямился за кафедрой и некоторое время стоял молча, словно лишился дыхания. В классе воцарилась гробовая тишина, все ждут, что произойдет. - Так вы говорите, по естествознанию? - ироническим тоном произнес мы сейчас не на уроке естествознания, а на уроке закона божьего. Я самым решительным образом запрещаю задавать вопросы подобного рода. Мы не намерены отвлекаться от занятий из-за выходок, продиктованных дерзостью и детским недомыслием. На наших уроках мы познаем высшую правду, которую милостивый бог открывает лишь избранным, достойным его. Предупреждаю: берегитесь тех, кто поражен слепотой и хотел бы ввергнуть в темноту и остальных... - А все-таки это неправда, господин учитель. Невозможно верить в то, что основано на сказочках. - Молчать! Богохульство! На следующий день учительский совет вынес специальное решение: за злостную попытку сорвать урок - карцер. После этого Юлек написал заявление об отречении от церкви. Еще учеником младших классов он таил в себе свой мир, собственный мир представлений и убеждений. До времени он проявлялся лишь в невинных причудах. В конце концов многим людям свойственно такое тихое противление общепринятому или мелкие взрывы недовольства. Но поступок Юлека давал понять, что его протест осмыслен и продуман. Его вера в бога поколебалась в ту минуту, когда он начал сравнивать церковные заповеди с жизнью. "Ни убий и ни укради". Воровать нельзя, это верно, но кто назовет вором голодного ребенка, взявшего с солдатского фургона кусок хлеба и убитого за это? Почему священники в костелах благословляли кровавую бойню, а у каждой из воюющих сторон бог на стороне "своих батальонов"? "Все равны перед богом!" Почему же тогда отец и тысячи других шкодовских рабочих вынуждены бастовать, чтобы вырвать ничтожную прибавку у тех, кто покупает в костелах самые дорогие места, чтобы |
|
|