"Василий Филиппов. Юлиус Фучик ("Жизнь замечательных людей" #668) " - читать интересную книгу автора

запоминалось с первого взгляда: большой сократовский лоб с глубокими
морщинами; глаза, глубоко сидевшие в орбитах, с повисшими над ними складками
верхних век; узкие губы были энергично и крепко сжаты, указывая на железную
волю, а нижняя челюсть, выдвинутая вперед, придавала лицу отпечаток
властности и упорства. Строгий на лекциях, он держался с такой изящной,
неуловимой, небрежной и в то же время величавой простотой, говорил
сосредоточенно, и лишь изредка его глаза останавливались на ком-нибудь из
слушателей, а удар тяжелой трости о кафедру подчеркивал важность той или
иной мысли, вроде: "Поэт не смеет быть демагогом, он может быть
пропагандистом, должен быть борцом!" или "Новые идеи и величайшая из них -
идея социальной справедливости - должны быть завоеваны!"

Вот поднимается на кафедру, чуть склонив свою большую голову, Зденек
Неедлы, любимец студентов. Всегда безупречно одетый, с высоким лбом и
звучной красивой речью, он снимает очки, протирает их, выжидая, пока
установится тишина, потом обводит глазами аудиторию и неожиданно спрашивает:
"Юноши и девушки, зачем вы пришли на философский факультет?" Студенты
замирают от неожиданности, а профессор, сам в недавнем прошлом студент этого
университета, тем временем начинает говорить о том, что студентов привело в
университет желание узнать здесь истину и сделаться защитниками правды. Он
говорит о том, что наука, как все святое и великое в мире, требует от
человека трудного, самоотверженного подвига.
Ему немногим более 40 лет, а он уже известен как рыцарь науки. В
возрасте 25 лет он стал членом Королевского чешского общества наук, а в 30
лет членом Чешской императорской академии наук и искусства. Начав свою
научную деятельность на рубеже XIX и XX веков, Неедлы обратился к
национальной истории, истории освободительной борьбы чешского народа и
национальной культуры, которые им рассматривались как борьба за национальное
и социальное освобождение. В то время как реакционные историки стремились
развенчать таборитов, он энергично выступал в их защиту, видя в них наиболее
радикальную, революционную силу гуситского движения. Не будучи еще
марксистом, Неедлы в освещении гуситского движения поднялся на голову выше
всех других чешских историков своего времени.
В 1900 году Неедлы приезжал в Россию, чтобы установить контакты с
деятелями русской культуры, которую он высоко ценил и неутомимо
пропагандировал в своей стране. Во время поездки он побывал и в Ясной Поляне
у Л. Н. Толстого.
Неедлы был первым среди чехословацких деятелей науки, понявших
международное значение Октябрьской революции и ее влияние на
национально-освободительную борьбу чешского и словацкого народа. В своей
работе "Борьба за новую Россию" он сравнивал революционную Россию,
подвергнувшуюся иностранной интервенции, с Чехией периода гуситских войн.
Ю, Фучик восторгался профессором, считал, что он - фигура
исключительная, и сравнивал его с французскими энциклопедистами. Все, кому
довелось видеть и слышать 3. Неедлы, рассказывали об огромном впечатлении,
которое он производил на аудиторию яркими выступлениями и эрудицией. Он
обладал редким даром заражать слушателей идеями, передавать им свои чувства
и знания. Он не читал сухих "академических" лекций. Его выступления были
живыми, увлекательными, и их трудно было записывать, ибо в простом
записывании фактов исчезало главное, что вносило душу в его изложение, -