"С.Фингарет. Скифы в остроконечных шапках." - читать интересную книгу автора

самой береговой полосы сползали кривые улочки. Дома цеплялись за каждый
выступ. Стены из гальки и глины нависали одна на другой.
По тропинкам с зарубками, лесенкам и мостам, несмотря на полуденный
зной, сновали люди. Женщины в хитонах из небеленого полотна черпали воду в
канале и, примостив высокую амфору за спиной, торопились к своим домишкам.
Загорелые потные грузчики тащили пифосы с маслом и засоленной скумбрией,
кожаные мешки с зерном, связки звериных шкур. Было шумно. На берегу
кричали и спорили корабельщики. Пахло солью, рыбой, дубильными веществами.
- Здесь тоже "Счастливая"? - спросил Арзак.
- Наш гость в самом деле все подмечает - и красоту, и убогую
бедность, - сказал Ксанф.
- Нет, нет! - закричал Филл. - Ксанф, Арзак, давайте смотреть только
на красивое. Вон вода. У берега она зеленая, как листья акаций, а дальше
розовая и голубая. Хайре, вода! Бейся о берег, беги по волнам в море,
пригоняй в Ольвию груженые корабли. Хайре!



7. ХОЛМ АСКЛЕПИЯ

Утро застало всех троих в пути. Ксанф не выспался и дремал, рискуя
свалиться с коня. Филл был весел, говорил без умолку, то и дело обрушивая
на Арзака вопросы: "Кто научил тебя языку эллинов? Кто рассказал про
Ольвию? Откуда тебе известно имя Ликамба?" Арзак отвечал коротко или
отмалчивался, боясь произнести неосторожное слово, наконец, он спросил:
- Много ль пути осталось?
- Как увидишь храм бога-врачевателя Аполлонова сына Асклепия, так и
конец пути.
Храм показался скоро. Он стоял на открытом месте среди виноградников
и полей. Постаментом ему служил поросший кизилом холм. Яркую зелень листвы
с гроздьями белых цветов прорывали соломенные в два ската крыши. По
склонам в кустах разместились постройки. В них жили больные, нуждавшиеся в
постоянном приеме ванн. Врытые в землю каменные резервуары наполнялись
целебной водой из источника, протекавшего под холмом.
Дом Ликамбо занимал вытянутую террасу на западном склоне и вместе с
деревьями был обнесен белой стеной.
- Праздник сегодня! Молодой Филл пожаловал, да не один! - воскликнул
старый слуга с лицом, исчерченным множеством морщин. - Входите, входите.
Господин будет рад.
Слуга распахнул ворота. Филл впереди, Арзак и Ксанф следом вошли в
просторный дворик с рядами белых колонн. Зеленая и голубая галька
переливами волн разбегалась по белому полю сверкавшей на солнце вымостки.
- Устали с дороги? Подам лепешек и молока.
- Подожди. Дядя дома?
- Господин на холме, осматривает больных.
- Так мы туда.
- Гневаться будет, - замахал руками старик и, прищурив выцветшие
глаза, посмотрел на небо. - Вон и солнце уже высоко, господин тотчас
пожалует. А больные на господина, как на Асклепия, молятся, говорят:
"Почему не ставят статуи в честь врачевателей? Врачеватель Ликамб столько