"С.Фингарет. Скифы в остроконечных шапках." - читать интересную книгу автора

- Арзак, смотри! - крикнула Миррина.
Арзак не обернулся. Он взял толстый прут и пошел к своей наковальне.
Рабочее место у него было собственное.
- Все равно услышишь, - рассмеялась Миррина, - а слышать и знать, что
означает звук, почти то же, что видеть.
Миррина была права. Вот раздался тяжелый глухой удар, и Арзак словно
увидел, как Старик опустил молоток на крышку; треск - развалился горшок из
непрочной глины; звон с перестуком - освобожденные наконечники рассыпались
по каменной наковальне. Со вчерашнего дня они томились в горшке вместе с
обрезками козьей шкуры и костями. Жар закалил их, кости придали крепость.
Стоит насадить такой наконечник на древко и пустить в разящий полет, он
пробьет любую твердую цель, даже плиту из меди, если встретит на пути.
Тайну негнущихся наконечников, пробивавшихся толстую медь после
закалки в горшке, - эту тайну Арзак давно знал. Неужели ему никогда не
откроется тайна нетупеющих акинаков?
До высокого солнца старик и Арзак работали. Старик сдирал с
наконечников заусенцы и наплывы. Арзак прилаживал к горловине котла
затейливо скрученные ручки.
- Хоть в царский шатер, - сказала Миррина. Она принесла молоко и с
горшками в обеих руках остановилась возле Арзака, рассматривавшего свою
работу. Крученые ручки вились на котле, словно две змейки. Старик
покосился и хмуро отвел глаза.
- Нет, Миррина, не сделал, - грустно сказал Арзак и, переложив на
слова значение брошенное Стариком взгляда, добавил: - Может быть, ручки и
хорошие, только украсить нарядными ручками старый оббитый котел все равно,
что поставить на куртку из потертой овчины красную шерстяную заплату.
- Понять ошибку - значит встать на путь мастерства, - сказала
Миррина. Она всегда ободряла Арзака. От Старика редко слово услышишь.
Поэтому Арзак очень обрадовался, когда кончив есть и отерев руки и бороду
чистой тряпицей, Старик произнес:
- В горне медь, добавь для прочности олово.
Арзак умел понимать молчание Старика. Ему ли не понять сказанное?
Старик разрешил приступить к отливки пантеры!
В два прыжка Арзак очутился у горна, но вдруг обернулся, замер,
увидел, что Старик тоже прислушивается. Сомнений не оставалось.
- Савлий едет! - закричал Арзак и, забыв о пантере помчался в
стойбище.



3. ДЕВОЧКА В БЕЛОЙ КИБИТКЕ

Едет! Едет! Царь! Савлий!
Старые, молодые, женщины с младенцами на руках, ребятишки - все
высыпали встречать повозку. Савлия ждали. Едва ветер разнес по степи весть
о его приближении, кибитки были составлены вкруг и в котлах на высоких
ножках закипела густая баранья похлебка, приправленная острыми травами и
чесноком, Фигурки горных козлов у горловин оберегали похлебку от сглаза.
- Оу! Оу! Царь! Царь!
Повозка вползла в кочевье и втащила, словно огромного змея на