"Чарльз Дж.Финней. Нечестивый город" - читать интересную книгу автора

планы относительно этой суммы. В конце концов я довольно бедный человек, а
такие деньги дают определенную свободу, которая прежде оставалась для меня
недосягаемой. Я могу приобрести пожизненную ренту и зажить припеваючи, могу
открыть какое-нибудь собственное дело - все что угодно. Во всяком случае,
господин Руиз, мне бы не хотелось, чтобы эти деньги были истрачены столь
нелепым способом, который вы предлагаете. Нет, мне бы совсем не хотелось.
Вик Руиз снова сел в цветущие лилии и, подняв указательный палец,
предостерегающе покачал им перед моим носом.
- Сударь, теперь я вижу, вы принадлежите к числу тех легкомысленных
людей, которые почитают лишь одно божество, имя которому - золото. Вы готовы
пожертвовать всей вашей жизнью в угоду этому отвратительному божеству. Но я,
кроме того, заметил в вас и благородные чувства: они проявились в первых
ваших словах, которые мне довелось услышать. И потому я намерен спасти вас
от катастрофы. Мои принципы не позволяют мне поступить иначе.
Послушайте, что я вам скажу, сударь! У меня когда-то был дед, который
поклонялся тому же божеству, что и вы, и мой отец следовал вере деда. Так же
поступали моя мать, мои тетки, дядья и кузены - все, с кем я был связан
узами кровного родства. И такое поклонение, сударь, едва не погубило всю мою
жизнь. И поныне еще не зарубцевались глубокие раны.
У моего деда были деньги - много денег. Он поклонялся этой мерзости и
заставил поклоняться всех нас. Как ему это удалось? О, очень просто, сударь!
Стоило ему лишь пригрозить, что он не оставит нам свои деньги после смерти -
и мы все пали ниц и стали им поклоняться. Этот порочный старец любил мучить
людей и заставлял их пресмыкаться перед ним. Обычно он сначала грозил, а
потом именем своих денег приказывал нам делать одно и запрещал делать
другое. И мы повиновались в трепете и благоговении перед его деньгами. Все
мое детство и всю юность меня преследовал этот бич. Я был подвижным и
озорным ребенком. Но мои родители знали, как со мной справиться. Когда я
начинал шалить, они кричали: "Прекрати сейчас же, ради Бога, а то твой
дедушка узнает и вычеркнет нас из своего завещания!" Поверьте, сударь,
такого увещевания оказывалось достаточно, чтобы заставить меня содрогнуться
и съежиться от страха, потому что для всех членов нашей семьи не было ничего
ужасней, чем лишиться огромного наследства деда.
Ибо мы почитали эти деньги превыше всего - понимаете ли вы, сударь? - и
все наши помышления устремлялись к тому, чтобы после смерти старика овладеть
ими.
В один прекрасный день он, наконец, умер. Но незадолго до того некая
смазливая особа под видом секретаря втерлась к нему в доверие и овладела его
сердцем - как оказалось, она мечтала о деньгах не меньше, чем мы, а, может,
даже и больше, если такое возможно, - и она нянчилась с ним, возбуждая его
дряхлую плоть, и на короткое время заставляла его забыть о том, что он
умирающий старик. И вот он умер и завещал всю огромную кучу денег смазливой
особе, а нам не оставил и жалкого пфеннига.
От этого удара умерли все пять моих дядьев, и семь теток сошли с ума.
Шестеро двоюродных братьев покончили жизнь самоубийством, а у остальных жены
потребовали развода. Моему отцу удалось как-то пережить катастрофу,
вероятно, благодаря философскому складу ума. Но когда я увидел, какие потери
понесло наше семейство из-за поклонения деньгам, я воспылал к ним
ненавистью, сударь, какую питаю и поныне и буду питать до конца моих дней.
Я хочу уберечь вас, сударь, от подобного кошмара. Я не допущу, чтобы