"Иван Фирсов. Морская сила (Гангутское сражение, исторический роман) " - читать интересную книгу автора

- Ну да будет, - примирительно сказал Петр, - авось грехи замолишь
делами. Нарва же, одним словом сказать, яко младенческое играние было, а
искусства ниже вида.

Царь шагнул к разложенной на грубо сбитом столе походной карте и
поманил прибывших:
- Ты, Аникита, - начал он с Репнина, - принимай под начало войско у
Новгорода, сбирай по всей округе воев, которые от Нарвы отошли. В подмогу
тебе приписаны свежие рекруты. Оградишь от шведа с норда, ежели он к Москве
вознамерится идти.
- Борис Петров, - без остановки продолжал царь, - с заглавными полками
ополчения московскими и новгородскими оборону Пскова станешь держать. Тебе в
подмогу из Малороссии семь тыщ казаков идут. Держи ухо востро, шведа
сторожи, не мешкая доноси.
Петру Апраксину поручалось особое задание, но царь начал издалека.
- Штоб все вы знали, нынче почнем воевать море с другой стороны, от
Ладоги к Неве и далее, к Финикусову10 заливу. Об этом, окромя вас, никто
ведать не должон.
Царь оживился, глаза его засверкали привычными прежде огоньками, как
всегда, когда он был в добром расположении духа.
- Для того, ты, Петр, сядешь воеводой и на Ладоге. Войск тебе под
начало будет тыщ десять, наперво отваживай шведов от наших берегов на
Ладоге. Перепиши на Ладоге, Онеге и в реках окрест все струги до единого.
Тамошних людей поспрашивай подробно о путях водных между Соловками, Онегой и
Ладогой. Далее поглядим, а нынче указ выйдет в Архангельский, Прозоровскому,
крепостцу ладить на двинском устье. Брат Карл беспременно навестит те
места. - Петр выпрямился, ухмыльнулся, не спуская глаз с Апраксина. - А што,
тебе братец Федор весточку не дает из Воронежа? Давненько от него слуху нет.
- В аккурат, государь, получил от него письмецо на Рождество,
похваляется диковинным кораблем, денно и нощно с ним трудится, к спуску
готовит.
Апраксин доподлинно знал, чем порадовать царя. Петр заулыбался:
- Молодец. Отпиши ему, вскоре буду. Надобно поспеть "Предистинацию"11
самому спровадить со стапелей12 на воду.
Генералы отъехали, а Петр начал перебирать и просматривать почту.
Редкий день теперь не жаловались послы, что при иноземных дворах после
Нарвы надсмехаются над ними.
Обычно донесения докладывал Головин, а сейчас Петр сам вчитывался в
слезливые строчки. Сверху лежал распечатанный конверт от Андрея Матвеева из
Гааги. "Жить мне здесь теперь очень трудно: любовь их только на
комплиментах ко мне, а на деле очень холодны. Обращаюсь между ними, как
отчужденный; а от нарекания их всегдашнего нестерпимою снедаюсь горестью".
Царь закашлялся, вспомнил поездку в Голландию, тогда все улыбались и
раскланивались...
Самым горестным тоном выделялись откровения князя Голицына. Он сообщал
об издевках венского двора: "Главный министр, граф Кауниц, и говорить со
мною не хочет, да и на других нельзя полагаться; они только смеются над
нами... всякими способами надобно добиваться получить над неприятелем
победу. Хотя вечный мир учинить, а вечный стыд чем загладить. Непременно
нужна нашему государству хотя малая виктория, которою бы имя его