"Анатолий Фисенко. Шаг из тьмы [ужастик]" - читать интересную книгу автора

заподозрили бы ложь, запирательство, а значит, возможную подпольную
организацию - по тем временам это самоубийство.
- Логично, - мужчина улыбнулся и потер ладони, словно включаясь в
увлекательную игру. - Но если поверить в упыря, почему уцелели браконьеры?
Впрочем, он мог держать их для прикрытия, эдакий симбиоз. Но ведь в
действительности никто из местных в усадьбе не погибал. Странный кровосос,
не правда ли?
Я засмеялся и вновь отвернулся от косматых языков пламени, отбрасывающих
пляшущие тени вокруг костра.
- Цыган в своем селе не бедокурит. Тогда много шаталось беглых,
переселенцев, просто нищих и бродяг. Никто их потом не искал. Гниловатские
тоже не болтали лишнего - властям мужички не особо доверяют.
- Логично, - с застывшей улыбкой повторил журналист. - Значит, барин и
безголовая лошадь выдумка преступников. А упырь?
- Что вы знаете о нем и почему считаете человечество уникальной формой
разума? - с горечью пробормотал я. - А если когда-то существовали другие,
разные и удивительные: лешие, волкодлаки, овинники, баенники, полевые... Не
тупиковые, а параллельные пути развития. Где они? Изначальная
малочисленность, скверная рождаемость, осиновые колы, огонь, инквизиция,
стрелы со серебряными наконечниками, потом пули. Ваша проклятая привычка
истреблять все иное. А ведь многие были безобидны, даже добры. Но не
теперь. Уцелевшие научились жить среди людей, менять обличья, а главное -
беспощадной мести, - я даже вскочил, жестикулируя. В горле клокотало,
пальцы дрожали. Тысячелетняя ненависть что-нибудь да значит. Журналист тоже
поднялся и растерянно развел руками. Теперь мы стояли друг против друга,
глаза в глаза. Вверху, ухая, промелькнул филин, черные ели тревожно
зашумели хвоей.
- Извините, коли чем обидел... Странные у вас зрачки: красные и ничего не
отражают, даже огонь. И лицо... неживое.
- Мне пора, - сказал я. - Вы один?
- Да, то есть еще проводник Прохор. Пошел за валежником и сгинул. Не
встречали?
- Нет. Зачем вы здесь?
- Охочусь, вспоминаю молодость. А в чем, собственно, дело?
- Вас настигло и притянуло сюда заклятье вампира. Нельзя верить ему, а вы
разгромили логово, выдали помощников-браконьеров. Кстати, помните второго,
оставшегося в доме? Из лошадиного переда?
- Смутно, видел мельком, - в его голосе появилась неуверенность, он
шагнул к ружью, но я загородил дорогу.
- Могу его описать: хромой, рябой, шепелявит.
- Прохор! - обреченно ахнул мгновенно побледневший мужчина. - Кто вы?
- Мститель, вампир, повешенный барин. Вот и конец истории про Мертвую
усадьбу. В тот раз мы, увы, разминулись, но не сейчас.
- Не в-верю, - он попятился в темноту, видно, хотел бежать, но ослабли
ноги - такое часто случалось у попавших в мою ловушку жертв. С безумным
видом он огляделся, увидел, как из-за дерева, жутко осклабясь, выходит
Прохор с занесенным топором, споткнулся о ружье, упал, а я шагнул к нему,
ощерив стремительно растущие клыки и выпуская кривые когти.
И тогда он закричал.