"Кэтрин Фишер. Снежный странник" - читать интересную книгу автора

другого".
Наконец незнакомец поднял фонарь и толкнул дверь. Тюремщик внимательно
следил за его лицом и огромной рукой, крепко сжимавшей амулет. Незнакомец
медленно вошёл в комнату. Дверь затворилась.
Тюремщик ждал, напряжённо прислушиваясь. Из-за двери не доносилось ни
звука, а подойти ближе он не решался. Вот уже шесть лет он отпирал и запирал
эту дверь для колдуньи Гудрун и старого хитрого карлика, которого она
приводила с собой. Больше здесь не было никого - до сегодняшнего дня, когда
появился этот рыжебородый громила.
Шесть лет тюремщик оставлял под дверью еду, а потом убирал пустые
тарелки, слышал шуршание и звуки шагов, но ни разу не заглянул внутрь.
Только однажды ночью, примерно год назад, отойдя от двери на порядочное
расстояние, он внезапно обернулся и в сумрачном свете различил чью-то
тонкую, как птичья лапа, руку, поднимавшую блюдо с едой.
Дверь неожиданно распахнулась; тюремщик застыл на месте, схватившись за
нож. На пороге стоял незнакомец, держа в руках что-то тяжёлое, завёрнутое в
старую медвежью шкуру. Держал очень осторожно, обеими руками; внутри шкуры
кто-то шевелился. Потом оттуда раздался странный, ни на что не похожий тихий
звук.
Рыжебородый был бледен, его голос звучал очень тихо.
- Скажи ей, - процедил он сквозь зубы, - что я сохраню её тайну и
позабочусь о нём лучше, чем она.
Оттолкнув тюремщика плечом, он направился к выходу по тёмному коридору,
на стенах которого плясали тени от фонаря.
Тюремщик ждал; ждал, пока вдали не затихли звуки отпираемых цепей и
ворот. Потом осторожно просунул фонарь в дверь и заглянул в комнату.
Он увидел каморку с окошком под самым потолком, сосульки, свисавшие с
подоконника, низкую кровать, солому, очаг, полный остывшего пепла. Осторожно
ступая, вошёл внутрь. На полу валялись крошки еды, и больше ничего, что
могло бы хоть что-нибудь ему объяснить.
И только оглянувшись, увидел он эти знаки: ряды и ряды странных
спиралей, нацарапанных на влажной стене возле кровати.


Глава первая


Молод я был, странствовал много и сбился с
пути; счёл себя богачом,
спутника встретив, друг - радость друга*
[Эпиграфы к первой и третьей книге - перевод с
древнеисландского А. Корсун. Старшая Эдда. СПб.:
Азбука-классика, 2001.].

Зал был пуст. Тихонько проскользнув внутрь, Джесса мерила его шагами,
кутаясь в меховой воротник. Она пришла слишком рано.
Ночь выдалась морозная. Из-под двери намело много снега, и теперь он
лежал на полу. Вино, пролитое кем-то под стол, превратилось в кусок красного
льда. Джесса тронула его носком сапога - вино было твёрдым, как стекло. Даже
пауки замёрзли в своих паутинах, их тонкие сети дрожали на сквозняке.