"Уильям Фолкнер. Справедливость" - читать интересную книгу автора

-- Но это ничего не решает,-- сказал папаша.-- Согласен? Герман Корзина
рассказывал, как негр поглядел на папашу. Потом отвел глаза и присел на
корточки. Все люди племени смотрели, как негр сидел, глядя себе под ноги,
как юн схватил комок грязи и сквозь сжатые в кулак пальцы стала проступать
серая земля.
-- Разве таким образом можно решить наш спор? -- сказал папаша.
-- Нет,-- прошептал негр. Герман говорил, что слов негра не было
слышно. Но папаша его прекрасно слышал.
-- Ну, само собой,-- сказал папаша.-- Стоит ли тебе рисковать женой,
ставя на какого-то петуха? Герман Корзина рассказывал, как негр поднял
глаза, земля крошилась в его сжатых пальцах, Глаза его в темноте загорелись
красным огнем, как у лисицы.
-- Выпустишь ты своего петуха? -- спросил он.
-- А ты согласен, что этим ничего не решается? -- спросил папаша.
-- Да,-- прохрипел негр. Папаша выпустил петуха на круг. Герман Корзина
рассказывал, что папашин петух окочурился прежде, чем успел сообразить, в
чем дело. Другой петух взгромоздился на него и собирался запеть, но негр
смахнул его прочь и стал плясать на мертвом петухе, топча его ногами, и до
тех пор плясал, пока от петуха только мокрое место осталось. Пришла осень, и
пароход добрался, наконец, до селения, остановился возле дома и снова замер.
Герман рассказывал, как они целых два месяца тащили пароход по каткам уже в
виду селения, но теперь он прочно сел возле дома, и дом уже не казался вождю
недостаточно большим. Он устроил пир, который длился целую неделю. И только
этот пир кончился, как негр пришел к Дууму в третий раз. Герман рассказывал,
что глаза у негра снова светились красным огнем, словно у лисицы, и дыхание
его было слышно по всей комнате.
-- Пойдем в мою хижину,-- сказал он Дууму.-- Я хочу тебе кое-что
показать.
-- По моим расчетам, теперь как раз время,-- сказал Дуум. Он огляделся
кругом, но Герман сказал, что папаша только что вышел.
-- Вели ему тоже прийти туда,-- сказал Дуум. Подойдя к хижине негра,
Дуум послал двух людей своего племени за папашей. Потом вошел в хижину. То,
что негр хотел показать Дууму, был новорожденный.
-- Смотри,-- сказал негр.-- Ты вождь. Ты должен оберегать
справедливость.
-- А в чем дело? Тебе он не нравится? -- спросил Дуум.
-- Ты погляди, какого он цвета,-- сказал негр. И он начал озираться по
всем углам. Герман Корзина рассказывал, что при этом глаза его то вспыхивали
красным огнем, как у лисицы, то потухали. И слышно было, как тяжело он
дышит.
-- Я требую справедливости,-- сказал негр.-- Ты вождь.
-- Ты бы должен был гордиться таким желтокожим мальчишкой,-- сказал
Дуум. Он поглядел на ребенка.-- Никакая справедливость не сделает его кожу
темнее.-- Потом оглядел хижину.-- Выходи, Рачий Ход,-- сказал он.-- Хозяин
-- человек, а не змея, он тебя не ужалит. Но папаша не вышел. А глаза негра
то вспыхивали красным огнем, то снова гасли, и он тяжело дышал. -- Так! Не
по чести получилось,-- сказал Дуум.-- Каждый огород надо беречь от лесных
кабанов. Но прежде всего дадим ребенку имя,-- и он задумался. Герман Корзина
говорил, что глаза негра стали тогда спокойнее и дыхание тоже успокоилось.
-- Назовем его Имеющий Двух Отцов,-- сказал Дуум. Сэм Два Отца снова