"Уильям Фолкнер. Мул на дворе" - читать интересную книгу автора

поскользнулась.
- Осторожней! - бодро крикнула старая Хет, которая ничуть не скользила
в своих резиновых тапочках. - Они перед домом!
Но миссис Хейт не упала. Она даже и не остановилась. Единым холодным
взглядом окинула она все вокруг и побежала снова, а из-за угла дома,
внезапно и бесшумно, как призрак, возникший из тумана, появился мул.
Казалось, он был выше жирафа. Длинноголовый, огромный, ринулся он прямо на
них, безудержно и неотвратимо, словно выходец из преисподней, а недоуздок
хлестал его по оттопыренным ушам.
- Вот он! - орала старая Хет, размахивая бумажной сумкой. - Ого-го!
Миссис Хейт резко повернулась. При этом она опять здорово
поскользнулась на заиндевелых досках, и они с мулом бежали теперь рядом к
коровнику, из открытой двери которого уже выглядывала неподвижная и
удивленная морда. Корове, без сомнения, даже жираф не показался бы таким
высоким и чудовищным, как этот мул, возникший из тумана, не говоря уж о
том, что он явно норовил пробежать прямиком сквозь коровник, словно перед
ним всего-навсего соломенный плетень или, может, даже просто мираж. И у
самой коровы тоже вид был какой-то быстролетный, кроткий и неземной. Она
сразу исчезла, угасла, как спичка на ветру, хотя ум постигал и рассудок
доказывал, что она не угасла, а лишь скрылась в коровнике, свидетельством
чему был неописуемый звук, удивленный и испуганный, будто кто-то рванул
струну лиры или арфы. На этот звук и ринулась миссис Хейт, опрометью,
безоглядно, словно блюдя единство женского сословия против враждебного
мира мулов и мужчин. Они с мулом со всех ног мчались к коровнику, и миссис
Хейт уже размахивала ведром с раскаленными угольями, норовя швырнуть им в
мула. Конечно, все это произошло в мгновение ока, и, видимо, мул не принял
решительного боя. Старая Хет еще орала: "Вот он! Вот он!" - а мул уже
круто повернул и устремился прямо на нее, но она стояла, высокая, как
печная труба, и замахнулась на него бумажной сумкой, и он пробежал мимо,
свернул за другой угол дома и снова исчез в тумане, из которого возник,
неуловимо, мгновенно и совершенно беззвучно.
Миссис Хейт повернула назад все с той же неторопливой резвостью,
поставила ведро на кирпичную приступку у спуска в подпол, и они со старой
Хет тоже свернули за угол дома и в самое время поспели, чтоб увидеть, как
мул, похожий на привидение, налетел на негодующего петуха с восемью белыми
курами, которые как раз вылезали из-под дома. И тогда на миг бегство его
обрело по всем статьям подлинную театральность: исчадие ада возвращалось в
ад, исчезало бесследно в тумане, словно уносимое на облаке маленьких
крылатых тварей, а потом мул скрылся в тусклой и бесплотной пустоте, как
бы проглоченный туманом.
- Там, перед домом, еще есть! - крикнула старая Хет.
- Ах, сукины дети, - сказала миссис Хейт все тем же суровым,
пророческим голосом, без тени озлобления или запальчивости. Она не мулов
бранила; и даже не ихнего хозяина. Слова эти имели десятилетнюю
предысторию, известную всему городу, когда ранним апрельским утром то, что
осталось от мистера Хейта, отделили от того, что осталось от пяти мулов и
нескольких футов новехонькой пеньковой веревки, разбросанных вдоль
железнодорожного полотна, где у самой городской окраины от него отходила
ветка, заканчивавшаяся тупиком; здесь географически определялась судьба ее
дома; а главными составными частями ее утраты были мулы, покойный муж да