"Уильям Фолкнер. Солдатская награда (Роман. 1926) " - читать интересную книгу автора

- Вот она, твоя фуражка, - недобрым голосом сказал Гиллиген, подавая
ее.
- Хорошо. Тогда мне просто надо с ней поговорить. Не возражаешь? -
сказал курсант Лоу, вычищенный, принаряженный, воинственный.
- Что вы, генерал! Прошу вас! - с готовностью согласился Гиллиген. -
Разве она может отказать спасителю своей страны? - Он постучал в дверь
соседней комнаты: - Мисс Пауэрс!
- Что? - глухо ответил ее голос.
- С вами желает поговорить генерал Першинг... Да, конечно... В полном
порядке. - Он повернулся кругом, открыл двери: - Входи, ас!
Уже ненавидя его, Лоу старался не замечать, как он подмигнул ему, и
вошел. Она сидела в постели, на коленях стоял поднос с завтраком. Она была
еще не одета, и Лоу деликатно отвернулся. Но она безмятежно сказала:
- Привет, курсант. Как сегодня воздух?
Потом показала на стул, и Лоу придвинул его к кровати, настолько
стараясь не смотреть на нее, что его напряжение стало заметным. Она
посмотрела на него беглым взглядом и предложила кофе. Подбодренный виски,
выпитым на пустой желудок, он вдруг почувствовал голод и взял чашку.
- Доброе утро, - с запоздалой вежливостью сказал он, стараясь казаться
старше своих девятнадцати лет. (И почему девятнадцатилетние стыдятся своего
возраста?)
"Обращается со мной, как с ребенком, - подумал он обиженно и, набираясь
храбрости, все смелее смотрел туда, где угадывались ее плечи, и с
любопытством думая, есть ли на ней чулки. - Почему я ничего не сказал, когда
вошел? Надо бы сказать что-нибудь легкое, интимное. Послушайте, с первого
взгляда моя любовь к вам была... как моя любовь... как будто моя любовь к
вам... О господи, зачем я столько выпил вчера! Я бы ей давно сказал: "Моя
любовь к вам... моя любовь, как будто... моя к вам... любовь к вам..." И он
смотрел на ее руки, когда от движения спустились широкие рукава халата, и
говорил - да, он рад, что война кончилась, - и рассказывал, что налетал
сорок семь часов и через две недели получил бы крылья и что мать ждет его в
Сан-Франциско.
"Обращается со мной, как с ребенком", - думал он в отчаянии, глядя на
покатые плечи, на то место, где угадывалась грудь.
- Какие у вас черные волосы, - сказал он, и она спросила:
- Лоу, когда вы уедете домой?
- Не знаю. А зачем мне ехать домой? Хочется сначала увидеть страну.
- А что скажет мама? - Она посмотрела на него.
- Мало ли что, - сказал он небрежно. - Знаете, какие они, женщины,
вечно надоедают.
- Лоу! Откуда вы все знаете? Даже про женщин? Вы женаты?
- Чтоб я - женат?! - воскликнул он, не заботясь о стиле. - Чтоб я -
женатый? Ну, нет, знаете! Конечно, девчонок у меня уйма, но жениться? - Он
испустил короткий, неестественно бодрый смешок. - Почему вы так решили?
- Сама не знаю. Вы такой... такой опытный, хотя бы с виду.
- О, это летная служба. Вы на него, там, поглядите.
- Вот оно что! Да, я по вас вижу. Наверно, вы тоже стали бы героем,
если бы пришлось столкнуться с немцами?
Он только взглянул на нее, как побитый щенок. Вот она опять, эта
глупая, унылая обида.