"В.В.Фомин. Варяги и варяжская русь " - читать интересную книгу автора

(ум. 1677) "переименовал" гребцов и корабельщиков Рослагена, в роксолан, т.
е. в русских63. Мысль о трансформации "Рослагена" в "Руотси", а затем в
"Русь" разовьют и донесут до широкого круга читателей в 70-х гг. XVIH в. и в
начале следующего столетия соответственно швед Ю.Тунманн и немец А.Л.Шлецер,
и в историографии сложится традиция именно с ними связывать это одно из
главных положений норманизма64. Тот же Буре считал, что само название
Рослаген произошло от го - "грести" и rodher -"гребец". Куник лишь с 1844 г.
будет утверждать, что к слову rodsen ("гребцы"), которым называли жителей
прибрежной части Рослагена, посредством финского ruotsi якобы восходит
название "Русь"65. В силу названных обстоятельств Куник не только отрицал за
Байером лавры "отца-основателя" норманской теории, но и оценил его
конкретный вклад в ее копилку куда значительно скромнее, чем это обыкновенно
делается. Байер, заключал он, лишь ввел в научный оборот Вертинские анналы,
неизвестные шведским историкам XVII в. В целом же характеризуя, начиная с
Петрея, шведскую литературу, посвященную варягам, Куник отметил ее сильное
влияние на Байера и определил время с 1614 по 1734 гг. как период
"первоначального образования норманской системы"66.

В 1988 г. археолог Д.А.Авдусин, коснувшись темы о предшественниках
Байера, дал ей, к сожалению, неправильную трактовку, опять же уводящую
разговор по этому принципиально важному вопросу в сторону. Верно указав, что
Байера и Миллера "не совсем справедливо (аналогичные взгляды высказывались и
до них) считают основоположниками норманизма", исследователь в подтверждение
своих слов сказал: "Еще в 1613 г. в записке, подготовленной к переговорам
между шведским и новгородским посольствами и опубликованной в 1671 г. под
названием "Шведы в России", Ю.Видекинди так обосновывал "законность"
территориальных притязаний к России: "Новгородцы знают из своей истории, что
у них некогда был великий князь из Швеции по имени Рюрик, и было это за
несколько столетий до того, как Новгород был подчинен Москве". На основе
этого ошибочного посыла было высказано затем столь же ошибочное заключение,
что, "видимо, 1613 г. является датой рождения норманизма", возникшего,
утверждает Н.И.Васильева, в

"недрах шведского МИДа той эпохи"67. Но, во-первых, Видекинди не мог в
1613 г. подготовить никакой записки по причине своего рождения в 1618 г.
(или 1620)68. Во-вторых, "История десятилетней шведской войны в России", как
уже говорилось, не записка, а весьма объемистая книга в несколько сот
страниц.

Куник затрагивал вопрос о предшественниках Байера по нескольким
причинам. Во-первых, с целью доказать оппонентам, обвинявшим Байера в
"немецком патриотизме", что норманская теория не является плодом выдумки ума
этого ученого. Во-вторых, а это главное, и именно это подвигло Куника
обратить свое внимание на данную тему, слова Киприана историк выдавал за
наглядное рвидетельства "живучести в России XVI-XVII вв. традиции видеть в
варягах именно шведов". Он был уверен, что глава новгородского посольства
ссылался "на предание, - почерпнутое, конечно, из одних только русских
летописей, - о происхождении Рюрика из Швеции"69. Последний довод был весьма
впечатляющим, хотя и не новым. В подобном ключе расценивалось мнение
Киприана о шведском происхождении Рюрика в русской и зарубежной