"Джеффри Форд. Год призраков" - читать интересную книгу автора

- Он ходит по земле.
Я рассмеялся, а Джим - нет. Джордж пошел со мной и, улегшись у меня в
ногах, моментально уснул. Ему что-то приснилось - он три раза дернул задней
лапой и зарычал. Некоторое время я лежал, прислушиваясь к приглушенной
беседе родителей внизу в гостиной, но разобрать ничего не смог.
Я ничуть не устал, а потому поднялся и подошел к столу. Рассказ Бабули
навел меня на мысль записать его в тетрадь, пока история была еще свежа в
памяти. Если Дэн и был мне чем-то интересен, так это своими вещами:
леопардовой шкурой, сушеной головой, топорами, ножами, старинными
пистолетами. В остальном же он был ничем не примечательным типом, если не
считать паричка, который салфеткой лежал на его плеши. А вот Мэвис родилась
в Ирландии, в городе Корк, и речь у нее была просто изумительная. Она
выросла вместе с актером Ричардом Гаррисом,
Джим перешел в седьмой класс и теперь учился в средней школе на
Хаммонд-роуд, добираясь туда на автобусе. А мы с Мэри все еще были привязаны
к фабрике дебилов прямо за углом. Ни она, ни я не были отличниками. Я сидел
за партой, либо ничего не понимая, либо грезя наяву. Мэри должна была
учиться в четвертом, но ее зачислили в особую группу класса "Икс", потому
что никак не могли понять, кто она: слишком умная или недоразвитая. Те дети,
про которых они не могли ничего понять, отправлялись в класс "Икс". У всех
других классных комнат были номера, а у этой - только буква с оттенком
чего-то второсортного, как в телерекламе: бренд "Икс". Проходя мимо этого
класса, я заглядывал внутрь и видел там шизанутых детишек - они бродили по
комнате, или бормотали что-то, или плакали. Мэри была среди них -
сосредоточенно сидела с прямой спиной и кивала время от времени. Ее
учительница, миссис Рокхилл, которую мы называли Рокхед,
Моим учителем в шестом классе стал грозный мистер Крапп. "Чтоб мне так
жить", если воспользоваться выражением Бабули, но именно так его и звали.
А еще у Краппа были большие уши, и он услышал шепот Тима. Крапп
заставил его встать перед классом и громко повторить только что сказанное. В
тот день мы усвоили важный урок: как не рассмеяться, пусть даже что-то
кажется невероятно смешным.
Школа сильно утяжелила часы моей жизни, словно и они надели новый
комбинезон. Но это уже успело войти в привычку, а потому я сносил учебу с
мрачной покорностью. В первую неделю учебы со мной случилось только одно
крупное происшествие: как-то раз по пути домой Уилл Хинкли, курчавый
мальчишка с выступающим адамовым яблоком, предложил мне стыкнуться. Я
попытался было улизнуть, но тут откуда ни возьмись налетела целая толпа
ребят, окружила нас, и Хинкли принялся меня толкать. От хоровода голосов и
лиц, от близкой опасности моя голова закружилась, и те малые силы, что были
во мне, быстро улетучились. Со мной была Мэри, которая начала плакать. В
школе меня не очень любили, и помощи ждать было неоткуда. Напротив, все
подзадоривали Хинкли, чтобы он меня поколотил.
Он хорошенько потолкался и пообзывался, а я пару раз попытался
выбраться из круга, но меня каждый раз выталкивали на середину. Потом Хинкли
оглушил меня, шарахнув сбоку по голове. Я сжал руки в кулаки и поднял их к
лицу - так делали боксеры в телевизоре, - а Хинкли запрыгал вокруг меня. Я
пытался следить за его движениями, но он сделал ловкий выпад своим костлявым
кулаком и рассек мне губу. Боли я почти не почувствовал - только необычайный
стыд, потому что в уголках глаз собрались слезы.