"Фредерик Форсайт. Призрак Манхэттена" - читать интересную книгу автора

они уже увязли в долгах с банками гораздо глубже, нежели на самом деле могли
себе позволить. Дариус по моему распоряжению учредил "подставную компанию" -
компанию, предоставляющую ссуды под 0 %. Взамен Корпорация Е.М. потребовала
10 % со сборов Луна Парка за 10 лет. Они согласились. У них не было выбора;
или это - или банкротство с наполовину незаконченным парком развлечений. 2
мая 1903 года парк открылся. В 9 часов утра Томпсон и Данди обанкротились.
На закате они уже погасили все свои долги - кроме долга мне. В течение
первых четырех месяцев благодаря Луна-парку было заработано 5 миллионов
долларов. Эта сумма увеличивалась на миллион долларов каждый месяц, и
по-прежнему увеличивается. К тому времени мы переехали на Манхэттен.
Я поселился в скромном доме из коричневого камня, большую часть времени
я оставался дома, так как клоунская маскировка здесь была бесполезна. Дариус
стал участником Фондовой Биржи - вместо меня - и следовал всем моим
указаниям, в то время как я внимательно вчитывался в отчеты корпораций, а
также внимательно изучал информацию о новых выпусках акций. Вскоре стало
ясно, что в этой удивительной стране все было на подъеме. Новые идеи, если
их искусно преподносили, немедленно принимались. Экономический рост шел
бешеными темпами, и все дальше и дальше на запад. Благодаря новым областям
промышленности возрастал спрос на сырье, а также на корабли и железные
дороги для доставки и перевозки этих материалов на ожидающие их рынки.
В течение многих лет я жил на Кони-Айленде, на который устремлялись
эмигранты из всех стран Востока и Запада, и их количество уже достигало
миллиона. Нижний Ист-Сайд, расположенный практически под уступом моей
террасы, с которой я сейчас смотрю вниз, был и остался огромным котлом, в
котором варились представители всех возможных рас и верований, живущие бок о
бок в страшной бедности, погрязшие в насилии, пороке и преступности. А всего
лишь в пределах одной мили находятся особняки богачей с их машинами и их
драгоценной Оперой.
К 1903 году, после нескольких неудач, я наконец-то освоил все сложности
и превратности фондового рынка, а также понял, как такие гиганты вроде
Пьерпонта Моргана сделали свои состояния. Так же, как и они, я стал
заниматься углем в Западной Виржинии, сталью в Питтсбурге, железными
дорогами, ведущими в Техас, доставками товаров от Саванны через Балтимор в
Бостон, серебром в Нью-Мексико и недвижимостью по всему Манхэттену. Но я был
усердней, чем они, так как поклонялся только одному истинному Божеству, к
которому приучил меня Дариус, ибо имя этому богу было Мамона, бог золота, не
позволяющий милосердия, отзывчивости, сострадания и угрызений совести. Нет
такой вдовы, ребенка или бедняка, которых нельзя было бы раздавить ради
нескольких зернышек этого металла, которые так угодны своему господину. С
золотом приходит власть, а с властью - еще больше золота, и все это движется
по одному славному замкнутому кругу, с помощью которого можно завоевать мир.
По всем пунктам я есть и остаюсь выше Дариуса и его хозяином. По всем,
за исключением одного - не было еще на этой планете человека более холодного
или жестокого. Существа с более мертвой душой. В этом он обошел меня. И все
же у него была своя слабость. Всего лишь одна. Одним вечером,
заинтересованный его редкими отлучками, я проследил за ним. Он пошел в
таверну мавританского квартала и там курил гашиш, пока не впал в некое
подобие транса. Казалось, это было его единственной слабостью. Когда-то я
думал, что он может быть мне другом, но уже давно мне ясно, что у него есть
лишь один друг; его поклонение золоту поглощает все его дни и ночи, и он