"Фредерик Форсайт. История Биафры" - читать интересную книгу автора

не сокращались, а постепенно углублялись, до тех пор пока не стало
невозможным само существование единой страны, в которой доминировала бы
какая-либо из этих территорий.
В 1914 году лорд Лугард объединил Север и Юг для удобства
административного управления - по крайней мере на бумаге.
"Чтобы создать как можно меньше административных неудобств" (его
собственное выражение), он оставил огромный Север таким, каким он был, и
разделил обе администрации. А еще он навязал так хорошо работавшую на Севере
теорию косвенного управления Югу, где она потерпела неудачу, особенно в
восточной части Юга - на землях Ибо.
Британцы были так заинтересованы в косвенном управлении через
посредство местных вождей, что старались навязать этот институт там, где его
никогда не было. Бунт в Абе в 1929 году (город Аба находится в самом центре
территории Ибо) был отчасти вызван возмущением против навязанных британцами
вождей, которых люди отказывались признавать. Было нетрудно навязать что-то
северянам, привыкшим к безусловному повиновению, но на Востоке этот метод не
сработал. Вся традиционная структура Востока делает его буквально
невосприимчивым к диктатуре, что также является одной из причин нынешней
войны. Люди на Востоке постоянно добиваются того, чтобы с ними
консультировались во всех касающихся их делах. Едва ли подобная
самоуверенность могла внушить колониальным чиновникам любовь к ним, и это
одна из причин, почему жителей восточных районов Нигерии считают
"чванливыми". Напротив, англичане любили Север. Климат там жаркий и сухой, в
отличие от влажного и малярийного Юга, жизнь размеренна и приятна, если ты к
тому же англичанин или эмир, карнавалы живописны и оригинальны, а люди
послушны и нетребовательны. Будучи неспособными управлять новыми офисами и
заводами, северяне довольствовались тем, что импортировали множество
британских чиновников и инженеров - и это одна из причин, по которым в
Лондоне сегодня существует мощное и горластое пронигерийское лобби из бывших
колониальных гражданских служащих, солдат и администраторов, для которых вся
Нигерия - это только их обожаемый Север.
Но бреши в общественной структуре, образовавшиеся из-за равнодушия
северян к модернизации, не могли быть заполнены одними англичанами. Были
рабочие места для клерков, служащих, счетоводов, инженеров, машинистов,
банковских кассиров и служащих на заводах и в магазинах, которые северяне не
могли занять. Только немногие, очень немногие Йоруба из западной области Юга
отправились на Север к новым местам работы. Большая часть этих мест была
занята более предприимчивыми людьми с Востока. К 1966 году их было около
1.300.000 (в основном Ибо) в северных районах и еще 500.000 переехали жить и
работать на Запад. Разница в степени ассимиляции каждой группы была огромна,
и это позволяет разгадать тайну "исключительности" Нигерии, скрытую под
легкой вуалью рекламы.
На Западе ассимиляция пришельцев с Востока была полной; они жили на тех
же улицах, что и Йоруба, встречались с ними на разного рода собраниях, их
дети учились в одних и тех же школах. На Севере по приказу местных
правителей - против которого британцы не возражали, - все южане - с Востока
ли, с Запада ли - были собраны вместе в "Сабон Гари" или Кварталы
иностранцев, нечто вроде гетто за пределами городских стен. Внутри этих
гетто "Сабон Гари" шла веселая и яркая жизнь, но контакты их населения с
соседями-Хауса были, по желанию последних, сведены до минимума. Образование