"Сюзанна Форстер. Непорочность " - читать интересную книгу автора

"Боже, мне все равно! - молила она. - Пошли, кого хочешь, можешь даже
брата Тимоти, хотя я не уверена, что у него есть нужный мне орган. Только не
дай мне умереть девственницей".
К несчастью, брат Тимоти услышал эти мольбы и оскорбился. Далее молва
гласила, что будто бы Мэри Фрэнсис утверждала: ее грех не больше греха
Святого Августина, просившего Господа послать ему дар воздержания, но не сию
минуту. Тем не менее уже к вечерней молитве она стала притчей во языцех,
первой из своей семьи подвергшись такому позору. В городе только о ней и
говорили, однако сама Мэри Фрэнсис держалась так, будто ничего не случилось.
Нет, конечно, были и слезы, и раскаяние, и нахлынувшее чувство вины, но в
глубине души она испытывала лишь облегчение и, если бы не проклятие семьи
Мерфи, была бы даже счастлива.
Уже две сотни лет, с того времени, как род Мерфи занялся - без особого
размаха, впрочем, - торговлей постельным бельем в графстве Керри, считалось,
что самая юная представительница семейства в каждом поколении обязана
вступить в монашеский орден. Поговаривали, что судьба тех, кто не сделал
этого, складывалась весьма трагично. Жизнь их внезапно обрывалась в самом
расцвете лет - двух убила молния, кого-то задавило грудой свалившихся
кирпичей, другую сбил огромный автофургон для перевозки мебели. Все они были
младшими дочерьми и, по семейному преданию, с легкостью могли бы избежать
безвременной кончины, став монахинями.
Сколько помнила себя Мэри Фрэнсис, она все время жила с мыслью о
неизбежности скорого конца. И дело вовсе не в осознании самого факта, что ей
предстояло умереть. В конце концов это случается с каждым, но не каждый
знает точно, где, когда и как умрет. Она знала.
Четыре младшие дочери в четырех поколениях. Настал черед Мэри Фрэнсис.

***

Одни церкви знамениты своей архитектурой и богатством убранства,
другие - заупокойной мрачностью. Церковь Заступницы Всех Страждущих,
расположенная в самом глухом и сыром месте Санта-Аны, славилась плачущей
статуей Святой Екатерины, покровительницы больных и немощных, а еще - своими
истовыми верующими. То ли из страха, то ли из почтения, но даже местные
банды уже давно объявили квартал вокруг церкви зоной, свободной от боевых
действий, где верующие могут свободно собираться у ног Святой Екатерины и
дожидаться очередного чуда в виде слез.
В это субботнее утро, как обычно, вокруг плачущей статуи собралась
толпа верующих, и никто не обратил внимания на то, как из-за угла вынырнуло
желтое такси и резко затормозило у входа в церковь. Из машины вышла стройная
блондинка, явно чем-то обеспокоенная. Она порылась в сумочке, достала
несколько купюр и даже не заметила, с каким изумлением посмотрел на нее
водитель, когда деньги шелестя полетели на сиденье.
Эмоции таксиста волновали Блю Бранденбург меньше всего. Она думала
только о спасении собственной жизни. Помочь ей теперь мог только один
человек, да и то при условии, что удастся его разыскать. В последние
несколько дней она ни в чем не была уверена, как не была уверена сейчас, что
приехала туда, куда нужно.
Она быстро поднималась по лестнице мимо столпившихся у входа бормочущих
молитвы прихожан. Босоножки на высокой платформе громко стучали по ступеням.