"Уильям Форстен. Роковая молния ("Затерянный полк" #4) " - читать интересную книгу автора

"Проклятая жизнь, - подумал Чак, вытирая капли пота со лба. - Мне
приходится обкрадывать ту систему, которую я сам же помогал создавать. Что
будет, если меня поймают? Трудно представить". Чак слишком уважал Эндрю Кина
и меньше всего хотел бы вызвать его гнев, исповедуясь во всех своих грехах.
Неужели ему грозило увольнение? Вряд ли. Это было бы все равно как если бы
военное министерство на Земле прогнало ко всем чертям Германа Гаупта,
Эриксона или Спенсера. Правда, кое-кому время от времени приходилось подать
в отставку. В случае огласки всем планам Чака грозил полный провал. Он
старался не думать об этом.
- Не хочешь ли горячего супа?
Чак вздрогнул и поднял голову, пытаясь понять римский диалект, лишь
отдаленно напоминавший его школьную латынь. Перед ним предстала Оливия. Чак
в замешательстве уставился на нее, не веря глазам. Вопреки прохладной
погоде, после работы на жаркой кухне белая льняная одежда девушки стала
влажной от пота и прилипла к телу, соблазнительно обрисовывая все изгибы ее
привлекательной фигуры. Восторженному взгляду Фергюсона Оливия казалась
почти обнаженной. К тому же Чак понял, что под тонкой тканью действительно
ничего не было. Это видение было слишком ярким, и Чаку пришлось опустить
взгляд, чтобы девушка не смогла прочитать его мысли. Ты не голоден?
- Да-да, конечно голоден. - Чак понял, что молчание слишком затянулось.
Он покраснел и поспешно спрыгнул на землю, чтобы принять из рук Оливии
деревянную миску с супом и ломоть свежего хлеба.
- Садись и поешь.
Не дожидаясь приглашения, Оливия забралась в вагон и жестом пригласила
Чака последовать ее примеру. Он протянул ей суп и хлеб, тоже забрался в
вагон и снова взял у нее еду. Едва он сделал несколько глотков, как
почувствовал, что его желудок болезненно сжался. Чак уже много дней питался
всухомятку.
- Продолжай, я знаю, что ты проголодался, - сказала Оливия, махнув
рукой в знак пренебрежения к хорошим манерам.
Чак ощутил, как обжигающая жидкость согревает его внутренности. Он со
вздохом опустил миску, раскрошил в нее хлеб и размял кусочки картофеля,
остановившись лишь на секунду, чтобы выразить свое восхищение улыбающейся
девушке.
- Я очень беспокоилась о тебе, - наконец произнесла она.
Его сердце снова сбилось с ритма. Они встречались один-единственный
раз, и Чак решил, что Оливия сразу же забыла об этом. Ты меня не забыла? -
спросил он, не вполне уверенный в своей латыни.
- Конечно нет, Чак Эргюсин.
Щеки Оливии порозовели от смущения, Черт бы побрал этот язык, подумал
Фергюсон, не зная, что сказать. Даже на родине он был не силен в разговорах
с девушками. Никогда еще ему не попадалась женщина, способная хотя бы в
течение пяти минут разделить его восторг перед механизмами и выслушать его
объяснения. Он всегда считал, что таких просто не существует.
- Мне нравятся машины, которые ты строишь, - произнесла Оливия на этот
раз по-русски, медленно подбирая каждое слово. - Они удивительны. Они
помогают облегчить труд людям вроде моего отца. Они побеждают тугар и
мерков. А ты их выдумываешь.
Оливия неуверенно посмотрела в глаза Чака, сомневаясь в правильности
выбора слов, но детское восхищение, осветившее его лицо, успокоило ее, и она