"Анатоль Франс. Преступление Сильвестра Бонара " - читать интересную книгу автора

старых книг тешили мои глаза и говорили моему уму. Гуляя и разыскивая книги,
я наслаждался мимоходом несколькими громкозвучными стихами поэта из Плеяды*,
смотрел на изящный маскарад Ватто**, ощупывал глазами двоеручный меч,
стальной подбородник, морион***. Что за массивный шлем и какая тяжелая
кираса, бог ты мой! Доспехи гиганта? Нет, панцирь насекомого. Тогдашние люди
были одеты в панцирь, как майский жук: их слабость была внутри. В
противоположность им - наша сила внутри, а душа наша, во всеоружии знания,
живет в тщедушном теле.
______________
* Плеяда. - Имеется в виду кружок поэтов французского Возрождения,
сформировавшийся в середине XVI в. и сыгравший важную роль в развитии
национальной литературы. Центральная фигура "Плеяды" - поэт Пьер Ронсар.
** ...изящный маскарад Ватто... - Сюжетами картин французского
художника Жана-Антуана Ватто (1684 - 1721) часто служили придворные
празднества, маскарады, галантные и театральные сцены.
*** Морион - легкая каска с высоким гребнем, принадлежавшая к доспехам
стрелков, вооруженных аркебузами.

Вот пастельный портрет старинной дамы: лицо в нем полустерлось и
помутнело, словно тень, чему-то улыбается; видна рука в ажурной митенке,
держащая на атласных коленях болонку в лентах. Чарующей грустью наполнил
меня этот образ. Да посмеются надо мною те, кто в душе своей не носит
полустершейся пастели!
Как лошадь, зачуявшая конюшню, я ускоряю ход, приближаясь к своей
квартире. Вот человеческий улей, - там есть и у меня своя ячейка, и я
откладываю в ней чуть горьковатый мед науки. Тяжело взбираюсь по лестнице.
Еще несколько ступенек - и я у своей двери. Но я не столько вижу, сколько
угадываю по шуршанью шелка, что мне навстречу спускается женщина.
Останавливаюсь и прижимаюсь к перилам. Идущая навстречу дама - бел шляпы,
молодая - и поет; в сумраке глаза и зубы ее сверкают, ибо она смеется ртом и
взглядом. Верно, это какая-нибудь соседка, и одна из самых дружелюбных. На
руках у ней хорошенький ребенок - мальчик, совершенно голый, точно сын
богини; на шейке серебряная цепочка с образком. Я вижу, как сосет он большой
палец и глядит на меня глазами, широко раскрытыми на старую, но для него
новую вселенную. Мать в это время смотрит на меня лукаво и загадочно;
останавливается, кажется краснеет и протягивает ко мне маленькое существо. У
ребенка хорошенькая складочка на шее, на запястье, и с головы до ног по
розовому телу смеющиеся ямочки.
Мать с гордостью показывает его мне и мелодично говорит:
- Сударь, не правда ли, хорош мой мальчик?
Она берет его ручку, прикладывает ему к губам и отводит розовые
пальчики по направлению ко мне.
- Деточка, пошли господину поцелуй. Он добрый: он не хочет, чтобы
маленькие дети зябли. Пошли же ему поцелуй.
И, прижав к себе ребенка, она с кошачьим проворством исчезает в глубине
коридора, ведущего, судя по запаху, на кухню. Вхожу к себе.
- Тереза, сейчас на лестнице я видел молодую мать с хорошеньким
мальчишкой на руках, она без шляпы, - кто это может быть?
Тереза отвечает, что это г-жа Кокоз.
Смотрю на потолок, как бы ища там поясненья. Тереза напоминает мне о