"Анатоль Франс. Преступление Сильвестра Бонара " - читать интересную книгу автора

жалком книгоноше, приносившем альманахи в прошлом году, когда рожала его
жена.
- А сам Кокоз? - спросил я.
Она ответила, что его я больше не увижу. Бедный человечек, без ведома
моего и без ведома многих других, опущен в землю вскоре после благополучного
разрешения г-жи Кокоз. Мне сообщили, что вдова утешилась; я последовал ее
примеру.
- Однако, Тереза, быть может, там, на чердаке, госпожа Кокоз терпит в
чем-нибудь нужду?
- Вы, сударь, крепко попали бы впросак, - ответила Тереза, - если бы
стали заботиться об этой твари. Ее решили выдворить с чердака, когда
починили крышу. Но она живет там, не обращая внимания на управляющего,
привратницу, судебного пристава и самого хозяина. Сдается мне, она их всех
околдовала. С чердака она уедет, когда ей вздумается, да и уедет-то в
карете. Помяните мое слово!
С минуту Тереза думала, затем изрекла такую сентенцию:
- Хорошенькое личико - небесное проклятье.
Твердо зная, что Тереза от юности своей была дурнушкой, без малейшей
привлекательности, я покачал головой и с мерзостным лукавством сказал ей:
- Э! Э! Тереза, мне известно, что в свое время и у вас было хорошенькое
личико.
Не подобает искушать ни единое созданье в мире, даже самое святое.
Тереза потупила глаза и отвечала:
- Хоть я и не была, что называется, красавицей, но и нельзя сказать,
чтоб и не нравилась. И кабы захотела, могла бы поступить, как прочие.
- Ну, кто же в этом усомнится? Все-таки примите мою палку и шляпу. А я
для отдыха прочту несколько страниц из Морери*. Коль не обманывает меня мой
старый лисий нюх, у нас сегодня на обед вкусно пахнущая пулярка. Займитесь
этой почтенной птицей, дочь моя, и не судите ближнего, дабы не осудил он вас
и вашего старого хозяина.
______________
* Морери Луи (1643 - 1680) - автор "Большого исторического словаря".

Сказав это, я принялся исследовать густые разветвления одной княжеской
генеалогии.


7 мая 1863 года.

Зиму провел я в духе мудрецов - in angello cum libello*, и ласточки с
набережной Малакэ по возвращении своем вновь обретают меня почти таким же,
каким оставили. Кто мало живет, мало меняется; а тратить дни свои на старые
тексты - это еще не жизнь.
______________
* В уголке и с книжкой (лат.).


Однако сегодня, как никогда, я чувствую себя проникнутым той смутной
грустью, какою веет сама жизнь. Равновесие моего ума (не смею в том
признаться и самому себе) нарушено со знаменательного часа, когда мне