"Дик Фрэнсис. Смерть на ипподроме" - читать интересную книгу автора

Я сделал шагов двадцать к одной из лошадей, которая ожидала очередную
скачку. Не говоря ни слова, тренер снял попону и протянул мне.
- Мэтьюз? - недоверчиво спросил он, Я кивнул с несчастным видом,
поблагодарил его и зашагал обратно. Не без злорадства заметив при этом, что
второго распорядителя - огромного злобного типа по имени Баллертон - стошнило,
несмотря на все его тщательно оберегаемое достоинство.
Мистер Бреуор одернул задравшуюся юбку жены, лежавшей без чувств, и
встревоженно стал щупать ей пульс. Корин Келлар все гладил себя ладонью по
щекам, стоя на коленях у тела своего жокея. В лице ни кровинки, руки трясутся.
На него это здорово подействовало.
Я протянул конец попоны лорду Тирролду, мы развернули ее и осторожно
прикрыли мертвого. Лорд Тирролд постоял немного, уставившись на неподвижное
тело под коричневой попоной, потом оглядел стоявшие вокруг молчаливые группки -
тех, у кого сегодня должны были скакать лошади. Он перекинулся кое с кем
словами, и тут же конюхи увели лошадей со смотрового круга назад в конюшни. Я
наблюдал, как корчился Корин Келлар, и думал: он вполне заслужил свои мучения.
Каково это чувствовать, что довел человека до самоубийства!
В репродукторе щелкнуло, и громкий голос объявил: "Из-за серьезного
происшествия две последние скачки отменяются. Состязания, назначенные на
завтра, состоятся согласно расписанию. А сейчас всех убедительно просят
разойтись по домам".
Это относилось к зрителям, но они будто и не слышали. Облепили смотровой
круг и глазели на попону, прикрывшую тело. Поднимая с земли шлем и хлыст Арта,
я думал о том, что ничто так не привлекает людей, как любая кровавая
катастрофа.
Бедняга Арт. Несчастный, затравленный, преследуемый Арт, избавившийся от
всех своих страданий с помощью одного кусочка свинца.
Я отвернулся и побрел назад в весовую.
Пока мы снимали камзолы и переодевались, между нами установилась атмосфера
несерьезности, помогавшая скрыть потрясение.
По общему согласию Арт занимал положение старшины среди жокеев. И, хотя
ему было тридцать пять, был он самым старшим, С его мнением считались и его
уважали все без исключения.
Порой суховатый и замкнутый, он был честным человеком и хорошим жокеем,
Лишь над одной его всем известной слабостью мы снисходительно посмеивались:
если Арту случалось проиграть скачку, он никогда не допускал, что в чем-то
ошибся сам, - обязательно находил какой-нибудь порок у лошади или виноваты
оказывались те, кто готовил ее к состязаниям.
Мы-то все прекрасно знали, что каждый жокей порой ошибается в своих
расчетах. Но Арт этого не признавал и настойчиво защищался всякий раз, когда
приходилось давать объяснения.
- Слава богу, что Арт, прежде чем бабахнуть в себя, дал нам всем
взвеситься перед скачкой, - заметил Тик-Ток Ингерсол, сдирая с себя сине-черную
клетчатую фуфайку. Широкая ухмылка его сразу же слиняла, поскольку никто не
засмеялся в ответ. - Ведь если бы он сделал это час назад, - Тик-Ток рассеянно
бросил фуфайку на пол, - у нас у всех было бы в кармане на десять фунтов
меньше.
Он был прав. Плата за скачку считалась практически заработанной, если мы
успевали взвеситься и правильный вес был зарегистрирован, В этом случае нам
платили автоматически, независимо от того, участвовали мы в скачках или нет, -