"Уолдо Фрэнк. Смерть и рождение Дэвида Маркэнда" - читать интересную книгу автора

особенно внимательно слушал. Как поделил все ваш папа?
- Как это на вас похоже! Ну вот, после уплаты всяких особых сумм, и
взносов, и тому подобное он разделил остаток на десять равных частей. Пять
идут маме. Страшно мило с его стороны, правда? Она теперь так богата, что
может выйти замуж за какого-нибудь мальчишку, который убьет ее, чтоб
завладеть ее деньгами. Остальные пять частей предназначены Мюриель, Барру,
Чарли, милой Лоис и милому Дэвиду.
- Ловко! Таким образом, каждая из дочерей получает по две десятых?
- Если не разведется со своим мужем.
- Необычное для нашего времени завещание - без всяких оговорок оставить
деньги жене и зятьям!
- Папа был настоящий человек. Только он так зарывался в свои дела, что
подчас нелегко было отыскать в нем человека.
- И сколько же составляет все наследство?
- Вы и это прослушали? Старый Тиббетс очень подробно все объяснил. Он
знал, что никто из нас не осмелится спросить! Всего около двух миллионов.
- Так... Значит...
- Значит, мой милый мальчик, не считая тридцати тысяч, завещанных Элен,
Тони и Марте, вы получаете около двухсот тысяч долларов.
Маркэнд молчал.
- Недурно, - сказала Лоис. - Совсем недурно для мальчика из провинции.
Но серьезно, Дэвид, я еще больше люблю папу за это. Он понимал, что вы -
настоящий Дин.
"Лозье" с трудом пробирался между кэбами, такси, "Поуп Хартфорд",
"Панхард". - Двести тысяч в ОТП. Около двенадцати тысяч в год. Жалованье -
двенадцать тысяч в год. Городской дом ценой не менее тридцати тысяч. Я
богат. - Маркэнд оглянулся на оголенные деревья (они достигли верхней,
"романтической" части Центрального парка), на скалы, поросшие редким
кустарником, на прохожих, обливающихся потом в зимней одежде, на скамейки,
каменистые дорожки. Он, Маркэнд, возвышался над всем этим; радостное
возбуждение охватило весь город, окаймлявший раскинувшийся под ним парк.
Хозяин! Он чувствовал, что его рука властна остановить толпу прохожих или
рассеять ее. Хорошо быть богатым! Лоис у руля, в синем твидовом костюме, с
мехом, распахнутым на груди, вела машину мимо виктории, в которой сидели
две пожилые дамы. Под шляпами, украшенными цветами, в рамке черного
каракуля саков Маркэнд увидел высохшие, пергаментные лица, бессильно
сложенные руки; потом мимо него промелькнул огромный кучер, подобно евнуху
охранявший их, и два крутобоких мерина.
- Да, я богат, - вслух сказал Маркэнд. - Я принадлежу к тому же классу,
что и эти мумии.
Лоис затормозила и поставила машину на стоянку.
- Пройдемся, - сказала она. Они взобрались на невысокий холм, миновали
замусоренную рощицу, где среди голых стволов валялись номера воскресной
газеты и уныло слонялись немногочисленные гуляющие. Достигнув вершины, они
уселись на черном камне, выступы которого сквозь одежду врезались им в
тело.
- Зачем это вам понадобилось все портить такими нелепыми разговорами?
- Мне везет в жизни, Лоис. С самого детства. Это противоестественно. Я
не доверяю этому.
Она стянула свою тяжелую шоферскую перчатку и взяла его руку, но не