"Джеймс Джордж Фрэзер. Золотая ветвь" - читать интересную книгу автора

предание относительно происхождения института царей-жрецов было, видимо, и в
Греции. Это подтверждается примером Спарты, едва ли не единственного чисто
греческого государства, сохранившего в историческое время монархическую
форму власти. В Спарте все государственные жертвы приносились царями,
потомками бога. Один из двух спартанских царей был жрецом Зевса
Лакедонского, а другой - Зевса Уранийского.
Это сочетание жреческих функций с царской властью известно повсеместно.
Например, местом многих великих религиозных столиц, населенных тысячами
священных рабов и управляемых первосвященниками, которые, подобно папам в
средневековом Риме, держали в своих руках и светскую и духовную власть, была
Малая Азия. Такими городами, находившимися под властью священников, были
Цела и Пессинунт. Тевтонские вожди в языческую эпоху также, по всей
видимости, выполняли функции великих жрецов. В Китае публичные
жертвоприношения совершались императорами по правилам, предусмотренным
ритуальными книгами. На острове Мадагаскар правитель был одновременно и
верховным жрецом. На великом празднике Нового года, когда на благо царства
приносился в жертву вол, правитель присутствовал при жертвоприношении,
вознося благодарственную молитву в то время, как служители убивали животное.
В монархиях Галла в Восточной Африке, которые еще сохраняют свою
независимость, царь приносит жертвы на горных вершинах и регулирует
принесение человеческих. Такое же соединение светской и духовной власти,
царских и жреческих функций засвидетельствовано туманными преданиями о царях
той очаровательной страны Центральной Америки, чья древняя столица Паленке,
ныне погребенная под буйным цветением тропического леса, лежит в
величественных, таинственных руинах.
Заметив, что древние цари обычно были и жрецами, мы далеко не исчерпали
религиозную сторону их функций. В те времена божественность, окутывающая
царя, была не пустой фразой, а выражением твердой веры. Во многих случаях
царей почитали не просто как священнослужителей, посредников между человеком
и богом, но и как богов, способных оделить своих подданных и поклонников
благами, которые, как правило, считаются находящимися вне компетенции
смертных и испрашиваются путем молитвы и жертвоприношения у
сверхъестественных, невидимых существ. Так, от царя часто ожидали
воздействия в нужном направлении на погоду, чтобы зрели посевы и т. д. Сколь
противоестественными ни представлялись бы нам эти ожидания, они вполне
согласуются с образом мышления дикарей. Дикарь, в отличие от цивилизованного
человека, почти не отличает естественного от сверхъестественного. Мир для
него является творением сверхъестественных, антропоморфных существ, которые
действуют из побуждений, подобных его собственным, и которые могут быть
тронуты призывами к состраданию. При таком воззрении на мир дикарь не видит
предела своей способности воздействовать на ход природных процессов и
обращать его в свою пользу. Боги посылают дикарю хорошую погоду и обильный
урожай в обмен на молитвы, обещания и угрозы. А если (что иногда мерещится
дикарю) бог воплощается в нем самом, то надобность в обращении к высшему
существу вообще отпадает. В таком случае дикарь сам "обладает" всеми
способностями, необходимыми для того, чтобы, содействовать собственному
благоденствию и благополучию своих товарищей.
Таков первый путь к формированию идеи человека-бога. Но есть и второй.
Наряду с представлением о мире как о месте пребывания различных духов дикарь
обладает другим - возможно, еще более архаическим представлением, в котором