"Макс Фрай. Русские инородные сказки - 4" - читать интересную книгу автора

перед собой тяжеловатым, каким-то крестьянским взглядом, а я смотрел то на
него, то на хозяина, откинувшегося на спинку старого стула. Когда музыкант
слегка подбрасывал бандонеон коленом, звук на мгновение сбивался - я,
наконец, понял, как это получается у Пьяццолы. Еще один посетитель, тоже
немолодой, подпевал негромко. Потом они спели хором, хрипловато и не очень
стройно. Наконец я прикончил неуместных в этом кафе устриц, положил
несколько монеток в футляр от инструмента и с сожалением вышел на площадь.

Мне подумалось, что надо бы запомнить, где расположено это кафе, и
посылать сюда всех друзей. Я пошарил взглядом по стенам домов и увидел
табличку "Plaza Cortazar".


* * *

Медленно-медленно, опасаясь спугнуть удачу, я полез в задний карман.
Там было пусто, и меня охватил озноб. Знакомый листок нашелся в третьем по
счету кармане, и озноб мгновенно сменился теплой благодарной волной.

Я еще раз посмотрел на рисунок и, крепко держа листок, пошел по кругу,
читая названия улиц. Постепенно надежда угасала, и к концу круга я уже
старался убедить себя, что чудес не бывает, когда на последней улице перед
устричным баром наконец увидел надпись "Jorge Luis Borges. 1660-1700".

На листочке от имени Борхеса шла длинная стрелка к слову "Италия", и
понять ее можно было единственным образом, так что я направился вдоль по
пустынной улице, с любопытством глядя по сторонам. В этой части города
стояли все больше двухэтажные каменные особняки, скорее благородные, чем
красивые, хотя сильно облупленные. Платаны почти смыкались вверху над
серединой дороги, пятна света колебались под ногами. Идти по широкому
тротуару, мощенному шестиугольной плиткой, было легко и весело. В какой-то
момент я остановился закурить у дома теплого желто-оранжевого цвета,
странной архитектуры, а когда поднял голову, увидел надпись: "В этом доме
писатель Хорхе Луис Борхес прожил первые годы свой жизни, с 1901 по 1914".

Я осторожно, почти суеверно дотронулся до шершавых кирпичей. На ладони
осталась легкая пыль. Дом был странно теплым, даже на ощупь, и уходить не
хотелось. "- Что, брат Борхес? - Да так, брат, так как-то все", -
пробормотал я тихонько, и все-таки двинулся дальше, стараясь представить
себе, как видел эту улицу мальчик Хорхе.

Чего он точно не видел - так это углового дома напротив, с вывеской
"Cyberborges" и черными слепыми окнами. Представлялось странное существо,
вроде Терминатора, но в больших роговых очках, сидящее внутри заведения и
отвечающее на вопросы, лично или в Сети. Дверь была крепко заперта, внутри
стояла ощутимая тяжелая тишина. На улице не было ни души, даже ветер стих.

Зачем-то я подергал дверь еще раз, вздохнул и продолжил путь. Шагов
через двадцать за спиной раздался визг пружины, вверх-вниз, и лязг
захлопывающейся двери. Когда я обернулся, все было почти по-прежнему. Только