"Макс Фрай. Русские инородные сказки - 4" - читать интересную книгу авторалюбуясь неожиданно возникающими из-за угла мраморными дворцами, скверами,
бесконечными конными генералами, пока не почувствовал вдруг запах моря - мгновенный, почти неуловимый, запах Атлантики. Он был неуместен и тревожен, и я почти споткнулся, вдруг вспомнив что-то совсем нездешнее: край моря, гниющие бурые водоросли, тарахтение дизеля, добела отмытые дощатые палубы и старые сети. И устриц. В самом деле, в этом городе суша, равнина - отсюда и до Кордильер - господствовала и не оставляла морю места. Морем сюда прибывали и забывали его навсегда - слишком много здесь было всего остального. Ветер переменился, но перед глазами по-прежнему стояли грубые, корявые раковины. Я поднял руку и остановил такси. - Куда? - спросил водитель. - Знаете, - ответил я, несколько смущенно, - мне хочется куда-нибудь, где подают устриц. - Водитель непонимающе смотрел на меня, и я пояснил: - Mariscos. Почему-то эта просьба привела его в восторг. Он объяснил, что мне страшно повезло, и он - единственный человек в Буэнос-Айресе, который знает правильное место. Мы развернулись и помчались по узким улочкам. площадь, с неизбежным сквером посредине и кучей ресторанчиков по периметру. В этот час на площади не было ни души, только две маленькие девочки качались на веревочных качелях, привязанных к громадной ветке фикуса, и распевали бесконечную песенку. На одной из неприметных дверей красовалась надпись - "Устричный бар", и водитель гордо показал мне на нее. В кафе было почти совсем пусто, я сел у окошка и заказал дюжину устриц и бокал вина, чтобы не напиваться с утра пораньше. С таким же успехом можно было заказать бутылку, потому что бокал был примерно на пол-литра, по размеру вроде пивной кружки. Пока официант сосредоточенно вскрывал раковины, я рассматривал внутренность кафе. Старые, обшитые черным деревом стены, основательные потемневшие столы, черно-белые фотографии. Та, что запечатлела прибытие генерала Перона из ссылки, была, по-моему, самой новой. Карлос Гардель с друзьями на стадионе Ривер Плейт. Линдберг на фоне самолета перед вылетом в Дакар - тонкие растяжки, хрупкие крылышки, внушительный винт. Карузо в театре Колон. Много людей, свободных и раскованных, смеющихся, таких же красивых, как и сегодня на улицах. Немолодой сеньор, сидевший у стойки на высоком табурете, тем временем переместился на стул и достал из чехла бандонеон. Он аккуратно расстелил на колене цветную тряпку, устроил бандонеон и заиграл. Конечно, танго, и, конечно, "Кумпарситу", а потом много незнакомого. Так мы сидели, он играл, как будто сам для себя, сосредоточенно глядя |
|
|