"Густав Фрейтаг. Инго и Инграбан " - читать интересную книгу автора

- Трудно скрывать доблестную кровь под одеждой слуги, - сказал
Ансвальд.
- Витязь Зигфрид, воспеваемый бардами, тоже стоял у наковальни в
одежде ремесленника.
- И в конце концов сокрушил как наковальню, так и самого кузнеца! -
вскричал князь. - Скажи, Инго, как нам обходиться с тобой?
- Я проситель, - с трудом ответил гость, - и высоко ли, низко ли
посадишь ты меня между застольниками твоими, гневаться я не должен. Я не
хвастаюсь именем моим, но и не скрываю его, а к низкой работе ты меня не
приставишь.
- Он мыслит так же, как и я! - воскликнул князь.
- Витязи постоянно опасаются умаления своей чести, - улыбнулась
княгиня. - Но просьба моя легко может быть исполнена: только в течение
короткого времени не брезгуй одеждой, которую мы предлагаем чужеземцам, а
повелитель мой между тем постарается снискать тебе благосклонность народа.
Не вечно же на границах будет раздаваться бранный клич; у кесаря не будет
недостатка в новых войнах, через несколько месяцев утихнет шум, а между тем
удастся, быть может, задобрить короля.
- До вечера я поразмышляю над этим, - сказал Ансвальд, - потому что
всегда разумны советы жены моей, и нередко мне приходилось убеждаться в
этом. Но до той поры прими на себя, о витязь, смиренный вид и поверь, мне,
что с сокрушенным сердцем жду я времени, когда в открытой храмине можно
будет возвестить то, что требуется твоей и моей честью.
И мужчины оставили покои княгини. Когда же вечером Ансвальд сидел
рядом с ней на своем ложе, то с неудовольствием воскликнул:
- Тяжко сердцу моему, что должен я видеть его на нижнем конце скамьи!
Но княгиня тихо ответила:
- Сначала испытай, достоин ли он твоего покровительства, потому что
необычно свойство чужеземца и безотрадна его участь. А тайну его мы скроем
ото всех, и даже от Ирмгарды, дочери нашей.

2. Пир

Во дворе князя устраивался пир. Хозяйка ходила со своими служанками по
помещениям, где хранилась кухонная провизия, - длинными рядами висели там
окорока, круглые колбасы и копченые бычьи языки; она радовалась хорошим
припасам, выдавала их на кухню и приказывала служанкам отмечать лучшие
куски особым знаком, чтобы стольник подавал их на стол старейшин. Затем они
отправились в прохладный погреб; сложенный из камня, покрытый землей и
дерном, он находился в укромном месте, куда не проникал солнечный свет. Там
выбирала она бочки с хмельным пивом и ендовы с медом, беспокойно поглядывая
на чужеземные глиняные сосуды, которые стояли в углу, наполовину зарытые в
землю.
- Не думаю, чтобы мой повелитель захотел вина, - сказала хозяйка, - но
если он потребует его, то прикажите подающему взять сосуды поменьше: другие
слуги пусть стоят и ждут большого торжества. Да присмотрите сами, чтоб
неуклюжие парни не повредили драгоценной посуды. Легко может случиться, что
по неловкости опьяневших юношей длинный путь окажется напрасным для утвари,
которую с таким трудом, в соломе, на лошадях доставили из италийских стран.
И еще раз заботливо оглядев обширное помещение, она продолжила: