"Никки Френч. На грани" - читать интересную книгу автора

коротко стриженной головой. Наверное, гомик. - Гарри Хинтлшем, твой выход.
Продолжаем! "...Я при сиянье лунном надменную Титанию встречаю". Гарри, пока
Роли говорит это, иди к нему.
Гарри заковылял по сцене, то и дело наступая на подол платья.
- "Как, это ты, ревнивец Оберон?" - невнятно пробурчал он. Его волосы
слиплись от пота. - "Пошлите, эльфы, прочь! Я отрекаюсь..."
- "Летимте"! - громогласно поправил тип с усиками. - Не "идемте",
Гарри, а "летимте", и, ради Бога, громче! Заканчиваем репетицию, пока
родители не увидели этот ужас. Посмотрят на Рождество! Кстати, о родителях:
твоя леди мать прибыла, Титания. Лети прочь. Добрый вечер, миссис Хинтлшем.
Вы прямо луч света в этом мрачном зале.
- Дженни. Добрый вечер.
- Попытайтесь заставить сына выучить роль.
- Обязательно.
- И купите ему дезодорант, ладно?

* * *

Она мертва. Конечно. Как я и хотел. Ну да. Обманула меня. Да. Забудь.
Есть другая. Еще одна "она".
Она злоупотребляет косметикой. Разглаживает ее на лице, будто надевает
маску. Лицо холеное, ухоженное: сияющие губы, темные ресницы, сливочная
кожа, аккуратно подстриженные блестящие волосы. Картинка, которую постоянно
подправляют и ретушируют. Облик, явленный миру. От меня ей не спрятаться. Я
представляю ее лицо нагим. Морщины возле глаз, ноздрей, губ, сами губы -
бледные, вялые, нервные.
Шагая по улице, она то и дело смотрится в стекла витрин, проверяя, все
ли на месте. И каждый раз все в порядке. Одежда отутюжена, волосы шлемом
облегают голову. Маникюр, бледно-розовый лак; ногти на ногах тоже розовые,
ступни оплетены ремешками дорогих босоножек. Ноги гладкие. Она держится
прямо, расправив плечи и подняв подбородок. Чистенькая, опрятная, энергичная
и целеустремленная.
Но я изучил ее. Я знаю, что ее улыбка искусственная, а смех, если очень
внимательно прислушаться, принужденный и недовольный. Она похожа на
скрипичную струну, которую натянули до пронзительного, визжащего звука.
Счастливой ее не назовешь. Будь она счастлива, перепугана, охвачена
желанием, она бы стала прекрасной. Вырвалась из раковины и стала самой
собой. Она не понимает, что несчастна. Это известно лишь мне. Только я могу
заглянуть ей в душу и освободить ее. Она ждет меня, спрятавшись глубоко
внутри, еще нетронутая миром.
Судьба улыбается мне. Я вижу это. А поначалу я не понимал, что стал
невидимым. Меня никто не видит. Никто не остановит.


Глава 5

Уже почти полночь, но невыносимо жарко. Я открыла наверху все окна, а в
них залетает знойный, какой-то пустынный ветер. Клайв еще не вернулся. Его
секретарша Джан позвонила и сообщила Лине, что Клайв будет дома очень
поздно, среди ночи. Скоро полночь, а его еще нет. Как всегда, я оставила ему