"Клаус Фритцше. Цель - выжить (Шесть лет за колючей проволокой) " - читать интересную книгу автора

русском", и теперь ее очередь удивиться. Начинается беседа о том о сем, а
она не перестает держать и осматривать мою руку. Вот и слышу предсказание,
которое до смерти не забуду, до смерти, которая наступит у меня не раньше
2023 года!
"Эх, - говорит, - какая у тебя длинная линия жизни. Жить тебе 100 лет.
И, какой ты счастливец. Счастье всегда с тобой, но не забывай о том, что
счастье твое нередко будет в спасении из несчастья, выход из которого только
один - уход в другой мир".
Вот, южский оракул мой. Перед глазами у меня встает ситуация рокового
рейда на каспийский торговый флот. Разрушительное попадание снаряда зениток
в бреющем полете над водой по законам физики равносильно смертному приговору
над экипажем пострадавшего самолета. А мы что? Совершили мягкую посадку на
воду. Попали в руки разозленным мужьям и отцам погибших от наших бомб женщин
и детей, а я вместе с двумя товарищами остался в живых. Это что? Не
воплощение ли того, что цыганка мне только что гадала на ладони?
Насчет счастья она мне не солгала. С тех пор я прожил счастливую жизнь,
причем счастье бывало разное. Помните мою мысль о куске хлеба, который может
также стать причиной большого счастья? В этом отношении она -
предсказательница - оказалась правой; почему же ей и ее предначертаниям
возздания по заслугам не верить? Вот и прожил я до 75 лет, не узнав до сих
пор, что это такое - боязнь смерти. Жить мне суждено еще 25 лет. Я
благодарен этой неизвестной предсказательнице, с которой мы встретились на
реке Клязьма.
Поблагодарить ее есть еще причина. Вместо того чтобы брать деньги за
услугу, она у меня купила кожаный бумажник по цене двух килограммов
картошки. Закончилась эта сделка пиршеством.
Материальное наше положение заметно улучшилось, когда прибыла баржа с
пшеницей, на разгрузку которой нас пригласили в свободное время. Вызвались
мы с большой охотой, потому что из пшеницы повара могли приготовить
что-нибудь съедобное. Взялись за работу, а транспортировку зерна "налево"
организовали следующим образом. Уборная наша находилась на берегу, за кухней
нашего стана. Туда, естественно, приходилось регулярно ходить определенному
контингенту ребят. Те, перевязали над щиколотками нижние концы штанин и
наполняли пшеницей образуемые таким образом сумки. Уходящие скрывались от
взоров следящего персонала, миновав кухонную палатку, где повара стояли
наготове, чтобы слить золотой груз в подходящие емкости.
Таким образом собрали два мешка пшеничного зерна за одну смену. Но
повара оказались в тупике. Мельницы нет, и все вспомогательные механизмы,
придуманные товарищами, желанного эффекта не давали. Варили зерно со
специями и травами 8 часов подряд. Зерна намного размягчались, кашу такого
рода раздавали как добавку. Сидели ребята, жуя как коровы, и глотая эту
ценную питательную вещь более или менее большими порциями.
Результат был ужасающий. Зерно набухало в желудке, что вызывало
страшную боль. Страдали люди тем сильнее, чем больше они ели этой опасной
каши. Надо считать чудом, что погиб от этого безумия только один молодой
человек. Дорого заплатили за кражу зерна.
Совершенно иным путем шли события, когда к пристани причалила баржа с
картофелем. Начальство пристани опять пригласило военнопленных на разгрузку
именно потому, что они не столько могли украсть, сколько гражданское
население. Начальство предложило натуральное вознаграждение в количестве