"Вадим Григорьевич Фролов. В двух шагах от войны (Повесть) " - читать интересную книгу автора

Люблю тебя, Петра творенье,
Люблю твой строгий, стройный вид,
Невы державное теченье,
Береговой ее гранит...

И дальше. А потом в середине я забыл. Забыл, и все тут. А раненые
хлопали, кто как мог, и кричали: "Еще, давай еще..." А я больше не мог и
выскочил в коридор. Дверь в палату оставалась открытой, и я слышал, как
Аня спела "Синий платочек", а Лиза пела частушки про Гитлера, и им тоже
очень громко аплодировали. Потом странный такой парень Коля - его
почему-то называли Карбасом, и он, по-моему, даже не из нашей школы -
рассказывал разные байки, и раненые хохотали. А после него - под Антонов
баян - зло и лихо отбивал чечетку Арся Гиков.
Аня вышла в коридор, подошла ко мне, и голос у нее задрожал, когда
она спросила:
- Ой, Димка, Димка, что делать будем?..
Я удивленно посмотрел на нее.
- В той палате, - она показала вдаль по коридору, - в той палате...
Антона отец лежит. А Антон ничего не знает...
- Что?!
- Да, - сказала она. - Он почти все время без сознания, а когда в
себя приходит, ничего не помнит. Они там, - она кивнула на палату, где
выступали ребята, - еще долго будут. Пойдем.
У окна на крайней койке лежал пожилой мужчина. Лицо серо-землистое,
глаза глубоко запали, а веки плотно сомкнуты, и нос острый. И даже не
видно было, дышал он или нет.
- Он же мертвый, Аня, - сказал я тихо.
- И мертвый не мертвый, и живой не живой, - отозвался лежавший рядом
молодой паренек, - третью неделю из-под самого Мурманска в себя не
приходит. И как звать, неизвестно, и кто такой, неизвестно: документов при
нем никаких не было. Видать, в разведку шел, когда шарахнуло. Морячок тут
один был, легко раненный, уже выписался, говорил: под землей и камнями его
нашли, только сапоги с подковками торчали.
- Аня, это точно он? - спросил я.
Она молча кивнула.
- Ты что, сестренка, его и взаправду знаешь? - спросил паренек. -
То-то я смотрю, ты когда заходила на днях, как его увидела, так сразу и
выскочила. Начальству хоть доложила?
- Сегодня только сказала, - виновато ответила Аня. - Не уверена
была...
- Родня-то есть? - спросил другой раненый.
- Жена есть, - сказала Аня, - и сын. Он здесь. Нет, не он, не Дима, -
добавила она, когда все посмотрели на меня.
- А сын-то знает?
- Нет еще, - ответила Аня, - мы его сейчас сюда приведем. Так вы
уж...
- Понимаем, - сказал молодой, - понимаем, сестренка.
Мы вышли. Ребята и впереди Антон с баяном через плечо шли по
коридору.
- Аня, - быстро сказал я, - может, не надо сейчас?