"Георгий Георгиевич Фруменков. Узники Соловецкого монастыря " - читать интересную книгу автора

гарнизонных. Двери б были за замком и за твоей печатью, а у тюрьмы
окошко было б малое, где пищу подавать; да и самому тебе в тюрьму к
нему не ходить, нежели других кого допускать, и его, колодника, в
церковь не допускать. А когда он, колодник, заболеет и будет весьма
близок к смерти, то по исповеди приобщить его св. тайн в тюрьме, где
он содержится, и для того двери отпереть и распечатать, а по
причащении оные двери запереть тебе своею печатью и приказать хранить
накрепко...".(13)
Как правило, ссылали в Соловецкий монастырь людей бессрочно.
Грамоты XVIII века пестрят выражениями: "послать до кончины живота его
никуда неисходно", "навечно", "впредь до исправления". Этим
объясняется продолжительность пребывания узников в остроге Соловецкого
монастыря. Многие маялись в казематах по 15-25-40 лет и больше. Матрос
Никифор Куницын находился в монастыре 22 года, Петр Кальнишевский
просидел в одиночной камере 25 лет, Михаил Ратицов - 30 лет, слепой
крестьянин Василий Думнов - свыше 30 лет.
Кроме лиц, направляемых в монастырь под караул, то есть в тюрьму,
на остров присылали людей под начало "для строгого смирения". Эта
форма ссылки была более мягкой. Подначальные жили вместе с
монастырским населением и обязаны были работать на "святую обитель". К
каждому подначальному приставляли инока. Он "исправлял пороки"
подопечного и следил, чтобы тот не ушел из монастыря.
Обычно под начало, как и под караул, присылали пожизненно. В
указах XVIII века встречаются выражения: "быть ему в вечных трудах до
смерти его неисходно", "вечно быть ему в тягчайших трудах", "навсегда
в тягчайшие труды скованным". Иногда в самом определении указывали, на
какую работу направить провинившегося. Серапиона Магницкого, например,
за его "беспокойный нрав" предлагалось содержать "в поваренных и
хлебопекарных трудах неисходно". Архимандрит, бесконтрольно
командовавший ссыльными, сам назначал вид работы в том случае, когда в
грамотах не было на этот счет указаний.
В редких случаях срок ссылки "в черные труды" оговаривался
определенно. В 1730 году "за произношение непристойных и предерзостных
слов в Тамбове на торгу" в Соловки доставили попа Венедикта с
повелением держать его "в тягчайших монастырских трудах скованным три
года под крепким присмотром". В 1757 году "за предерзостные вины"
прибыл в монастырь в труды на пять лет сержант Московского полка
Алексей Советов. Можно привести еще несколько подобных фактов. На
определенный срок или с пометкой "впредь до исправления" присылались
на Соловки по просьбе родителей их непутевые сыновья, нарушавшие
нравственность, предававшиеся пьянству, блуду. Так, например, в 1762
году, по просьбе отца, в монастырь поступил в труды до исправления
купеческий сынок Петр Опащиков "за непотребные и противомерзкие его
поступки". Для подобных Опащикову папенькиных и маменькиных сынков
Соловецкий монастырь был исправительным домом и своеобразной
лечебницей. После истечения положенного срока или исправления
присланные на время в труды получали свободу и могли покинуть остров.
Если бы присланные "в черноработные монастырские труды" стали
чинить непослушание и своевольство, то рекомендовалось смирять их "по
монастырскому обыкновению нещадно"(14) (подчеркнуто нами. - Г. Ф.). В