"Карлос Фуэнтес. Устами богов " - читать интересную книгу автора

народу, толкавшегося среди тканей и лосьонов, там пахнет дезодорантом от
маленьких тощих продавщиц. Я толкнул дверь-турникет и, еще не опомнившись
от операции со ртом и от смерти Дона Диего, закричал во весь голос:
- Где тут женская одежда, секция нижнего белья?
Все обернулись в мою сторону, некоторые из любопытствующих подошли
взглянуть на меня поближе. Ничего особенного не увидели. Я жалобно повторил
вопрос. Одна из сеньорит с совиным личиком, оторвавшись от телефонной
трубки, бросила мне раздраженно, одним углом рта:
- Третий этаж, налево.
Наши взгляды встретились. Красота этой совы была опасна, как лабиринт,
как блеск топора. Белые руки чудодействовали над алтарем с номерами,
дисками и бормочущими голосами.
Когда я добрался до нужного стенда, ко мне подошла
девчушка-продавщица.
- Дайте мне Питер Пэн 1.
- Для вас?
- Нет. Для губ.
Я вынул липкий рот из ведра.
- Для губ? Теперь так модно?
- Лучше дайте для них "brassiere" 2.
- "Brassiere"? И все это завернуть?
После неуловимо воздушных манипуляций продавщица подала мне шелковый
сверток. Внизу, как я и предполагал, телефонистка была задушена черными
проводами своих извергов-аппаратов. На улице бронзовая раса впечатывала
свой след в толщу разбитых тротуаров, в стареющий на глазах массивный
медальон, инкрустированный драгоценными камнями и всякой всячиной.

- Ключ от 1519, пожалуйста.
- Возьмите. Почему мой красавчик сегодня мрачнее тучи?
Ее скучающая лень не вязалась с настороженным взглядом бегуна на
старте. Нет, это не было усталым оцепенением мексиканцев, расслабленностью
отдыха, - глаза выдавали скрытое напряжение бесконечного ожидания,
затаенную страсть, которая вспыхнет и обуглит, если дать ей волю.
- Прибереги свои нежности, сестричка.
Я поднялся по лестнице к своему номеру, к комнате 1519. В тот час мне
было, кажется, море по колено. Я готов был куражиться и дальше.
Оглядевшись, увидел, как по коридору движется тонкая гибкая фигура. Она
бежала, размеренно подпрыгивая, была полураздета и диковинно разукрашена: в
носу - кольцо, на ногах - татуировка, черные волосы прилизаны маслом или
кровью... На лодыжках и в ушах - колокольчики. Мерзкий запах, исходивший от
ее тела, отталкивал и в то же время словно звал замаливать грехи. Изо рта у
нее торчали острые зубы, из горла вырывались странные звуки - как эхо
какого-то древнего напева.
- Я только что подобрала куски того старика, которого ты убил. Зачем
ты заставляешь меня так много трудиться?
Мне стало не по себе.
- Не бойся. Это мой долг - собирать воедино части трупа и носить куски
в своей сумке. Я так устала, Оливерио. Ведь у нас есть и другие способы
убивать. Будь ты проклят, Оливерио! Почему ты прикончил его именно так,
ради собственного удовольствия, не пожелав никого