"Фукидид. Из речи Перикла над могилами воинов (Пер.Ф.Г.Мищенко и С.А.Жебелева) " - читать интересную книгу автора

учреждениям; мы сами скорее служим образцом для некоторых, чем подражаем
другим. Называется этот строй демократическим, потому что он зиждется не на
меньшинстве, а на большинстве (демоса). По отношению к частным интересам за-
коны наши предоставляют равноправие для всех {1}; что же касается
политического значения, то у нас в государственной жизни каждый им
пользуется предпочтительно перед другим не в силу того, что его поддерживает
та или иная политическая партия, но в зависимости от его доблести, стяжающей
ему добрую славу в том или другом деле; равным образом, скромность звания не
служит бедняку препятствием к деятельности, если только он может оказать
какую-либо услугу государству. Мы живем свободною политическою жизнью в
государстве и не страдаем подозрительностью во взаимных отношениях
повседневной жизни; мы не раздражаемся, если кто делает что-либо в свое
удовольствие, и не показываем при этом досады, хотя и безвредной, но все же
удручающей другого. Свободные от всякого принуждения в частной жизни, мы в
общественных отношениях не нарушаем законов главным образом из страха перед
ними и повинуемся лицам, облеченным властью в данное время; в особенности же
прислушиваемся ко всем тем законам, которые существуют на пользу обижаемым и
которые, будучи неписанными, влекут (за нарушение их) общественный позор
{2}.
(38) Повторяющимися из года в год состязаниями и жертвоприношениями мы
доставляем душе возможность получить многообразное отдохновение от трудов,
равно как и благопристойностью домашней обстановки, повседневное наслаждение
которой прогоняет уныние. Сверх того, благодаря обширности нашего города, к
нам со всей земли стекается все, так что мы наслаждаемся благами всех других
народов с таким же удобством, как если бы это были плоды нашей собственной
земли.
(39) В заботах о военном деле мы отличаемся от противников следующим:
государство наше мы предоставляем для всех, не высылаем иноземцев, никому не
препятствуем ни учиться у нас, ни осматривать наш город, так как нас
нисколько не тревожит, что кто-либо из врагов, увидев что-нибудь не скрытое,
воспользуется им для себя; мы полагаемся не столько на боевую подготовку и
военные хитрости, сколько на присущую нам отвагу в открытых действиях. Что
касается воспитания, то противники наши еще с детства закаляются в мужестве
тяжелыми упражнениями, мы же ведем непринужденный образ жизни и тем не менее
с неменьшей отвагой идем на борьбу с равносильным противником. Вот
доказательство этому: лакедемоняне идут войною на нашу землю не одни, а со
всеми своими союзниками, тогда как мы одни нападаем на чужие земли и там, на
чужбине, без труда побеждаем большей частью тех, кто защищает свое
достояние. Никто из врагов не встречался еще со всеми нашими силами во всей
их совокупности, потому что в одно и то же время мы заботимся и о нашем
флоте, и на суше высылаем; наших граждан на многие предприятия. Когда в
стычке с какою-либо частью наших войск враги одерживают победу над нею, они
кичатся, будто отразили всех нас, а потерпев поражение, говорят, что
побеждены нашими совокупными силами. Хотя мы и охотно отваживаемся на
опасности, скорее вследствие равнодушного отношения к ним, чем из привычки к
тяжелым упражнениям, скорее по храбрости, свойственной нашему характеру,
нежели предписываемой законами, все же преимущество наше состоит в том, что
мы не утомляем себя преждевременно предстоящими лишениями, а, подвергшись
им, оказываемся мужественными не меньше наших противников, проводящих время
в постоянных трудах. И по этой и по другим еще причинам государство наше