"Ладислав Фукс. Мыши Наталии Моосгабр " - читать интересную книгу автора

более замкнутый и стыдливый, - это был его однокашник Рольсберг. И еще
там - в самом конце - сидела старая женщина. На ней были черно-золотой
платок, черная кофта, длинная черная блестящая юбка и туфли без каблуков.
На коленях лежала небольшая сумка. Это была Наталия Моосгабр.
- Дочка без конца говорит о вас, господин Баар, - сказала госпожа
Моосгабр в дальнем конце стола Лотару Баару, пригубив вина, - с самого
начала ее рюмка была полупустой, - без конца рассказывает, как в лавке
продавала вам магнифон.
- Магнитофон, - кивнул молодой человек и растерянно поглядел на место
во главе стола, где сидели жених и невеста.
- Да-да, - кивнула госпожа Моосгабр, - а вы, господин Баар, живете,
верно, в каком-нибудь дворце?
- На частной квартире, - сказал молодой человек, растерянно глядя на
место во главе стола, - у одного купца, тут, на вилле, вместе с другом
Рольсбергом.
- У купца вы и столуетесь? - спросила госпожа Моосгабр и чуть
наклонилась, заглядывая и Рольсбергу в лицо.
- У купца только завтракаем, - сказал Лотар Баар, - а в основном едим
в студенческой столовке.
- И наверное, там вкусная еда, - кивнула госпожа Моосгабр, - наверное,
и ветчина, и влашский салат, и даже вино с лимонадом. Я бы с радостью
как-нибудь пригласила вас к нам, господа, но мы простые бедные люди. Не на
вилле живем, а в развалюхе, к тому же там как раз каменщики галерею
чинят... Мы все больше овсяную кашу едим, - госпожа Моосгабр поглядела во
двор на лошадь, у которой под мордой висела торба овса, - ну и кукурузную
тоже. Правда, господин Баар, иной раз я пеку, пеку, обожаю печь. Вот блюдо
с пирожками, - госпожа Моосгабр незаметно кивнула на стол, - это я напекла.
К дочкиной свадьбе, а то как же. Хотя пока их еще никто не отведал, но
погодите, напоследок и до них дойдет черед. Скоро, - наклонившись вдруг к
Лотару Баару, зашептала госпожа Моосгабр, - скоро подадут ужин. Будет
настоящее пиршество, господин Баар. Заказали ветчину, влашский салат, -
зашептала она, - а также вино с лимонадом. И мороженое, но его принесут уже
под самый конец. Ах, - госпожа Моосгабр улыбнулась, - обожаю печь! А
вообще-то, господин Баар, хлеб да каша - вот пища наша.
Тем временем придурковатая, полная блондинка-невеста во главе стола
смеялась, шутила со свидетелями, с Роной, и ее жених с большими
натруженными руками на скатерти поворачивался во все стороны, кивал,
поддакивал, улыбался, а когда уже не к кому было поворачиваться -
поворачивался к лошади за окном.
- Значит, каждый из вас остается при своей фамилии, - сказал жениху и
невесте один из свидетелей, темный человек с черными волосами над низким
лбом, и невеста, придурковатая полная блондинка, рассмеялась и закивала.
- Он как был, так и будет Лайбахом, - толкнула она локтем жениха, и
жених кивнул, - и меня будут звать, как зовут. Скоро начнется угощение.
- Видите, господин Баар, - сказала госпожа Моосгабр Лотару Баару и
Рольсбергу, - скоро начнется угощение. Подадут ветчину, салат, лимонад, это
все у них там, за распивочной. А я вам вот что расскажу, господа, - шепнула
она и снова чуть наклонилась, заглядывая и Рольсбергу в лицо, - когда я
ходила в школу, уже шестьдесят лет тому, была у меня подружка Мария. Такая
маленькая, слабая, согнутая, такая бедняжечка, но умная и хорошая, дети