"Ладислав Фукс. Мыши Наталии Моосгабр " - читать интересную книгу автора

пятам, не можете уследить за каждым его шагом. Вы о нем плохо заботитесь, и
в таком случае Охрана может забрать его у вас.
- Помилуйте, Бога ради, - вскричала госпожа Айхенкранц и схватилась за
черные локоны под чепцом, - как это я о нем мало забочусь? Забочусь о нем,
как могу. Я ведь глаз с него не спускаю. Я ведь о каждом его шаге знаю. И
ест он вдосталь, и спит хорошо, ни в чем не знает нужды. Дети ювелиров и то
не живут так, как он.
- Госпожа Моосгабр, - сказала госпожа Кнорринг, чуть повернувшись к
госпоже Моосгабр, стоявшей сзади с большой черной набитой сумкой возле
привратницы, - госпожа Моосгабр. Двенадцатилетний сын присутствующей здесь
госпожи Айхенкранц прогуливает уроки, шляется и подстреливает птиц. Вам
здесь на кладбище известно об этом. Известно об этом лучше, чем господам
Смиршу и Ландлу, знаете, кого я имею в виду, ах да... - госпожа Кнорринг
вдруг осеклась, - впрочем, вы их еще не знаете, они в Охране новенькие.
Короче, госпожа Моосгабр, займитесь этим и приходите в Охрану оповестить
меня. А сейчас мне пора на репетицию хора. - И госпожа Кнорринг, переложив
ноты из одной руки в другую, пошла прочь - никто и опамятоваться не успел.
С минуту на кладбищенской дорожке под каштаном стояла тишина.
Потом госпожа Айхенкранц с неизменно румяными щеками под черными
локонами и голубым чепцом повернулась к госпоже Моосгабр и сказала чуть не
плача:
- Я порядочная вдова, забочусь о мальчике, как могу. Забочусь так, что
с ног валюсь, ну есть ли у кого право забрать его у меня? Вы служите в
Охране?
- Я Наталия Моосгабр, я там не служу, а просто оказываю помощь, -
сказала госпожа Моосгабр, - у меня и такой документ есть.
- У госпожи Моосгабр и такой документ есть, - вмешалась в разговор
привратница, - двадцать лет, как она этим занимается. И этому бедняге
Фаберу, - она указала на могилу мальчика поодаль, которую уже засыпали, -
этому бедняге она глаз сохранила. Не будь ее, бедняжка глаз потерял бы.
- У меня и такой документ есть, - повторила госпожа Моосгабр и вынула
из сумки карточку, - вот, мадам, видите? Удостоверение. На нем печать и
даже подпись госпожи Кнорринг.
Госпожа Айхенкранц взглянула на удостоверение и невольно попятилась.
- Но я же забочусь о сыне, - повторила она, теперь уже довольно резко,
и схватилась за чепец на локонах, - я порядочная вдова, имею лавку. И иду
сейчас искать мальчика.
- А как же я? - засипел старый господин в котелке, расстегнутом фраке
и с золотой цепочкой на жилетке, который все еще стоял там, переступая с
ноги на ногу. - А как же я? Вы, мадам, - сказал он госпоже Моосгабр, -
собираетесь расследовать это дело?
- Собираюсь расследовать, - кивнула госпожа Моосгабр.
- Госпожа Моосгабр собирается расследовать, - вмешалась в разговор
привратница, - у нее большой опыт, она оказывает помощь в Охране уже
двадцать лет.
- Всемилостивый Боже, - вскричала госпожа Айхенкранц опять довольно
резко, - мадам, он же ничего не взял у этого господина. Он этого господина
даже не знает. Он ни разу в жизни не видел его, и я тоже.
- Но какое это имеет значение, не правда ли? - проскулил старый
господин и, снова обратившись к госпоже Моосгабр, сказал: - Итак, мадам, вы