"Холли Габбер. Мозаичная ловушка" - читать интересную книгу автора

видела по телевизору ни одной игры с моим участием. Целый день смотрит
любовные мелодрамы или сидит на полу и играет с ребенком. Так эта волынка и
тянется. У меня своя жизнь, у нее своя.
- Хоть скажи, у тебя сын или дочь?
- Дочка, Северин. Ей два года. Хорошая девочка, симпатичная, но я ее
мало вижу. Да она, по-моему, и не особенно меня признает...
Саманта вновь уставилась на люст-ру. Дивным сновидением пронесшийся
июль был слишком прекрасен. Последние недели походили на шоколадный торт,
политый кремом и сдобренный вареньем. Эту невыносимую сладость бытия кому-то
следовало посыпать хинным порошком. Это сделал Эд. Помолчав, он продолжил:
- Рано или поздно все это должно кончиться. Ее родители, конечно,
объявят мне войну. Ну да черт с ними, я тоже не беззащитный мальчик. Просто
пока у меня не было повода трепыхаться, я жил по инерции. А теперь, кажется,
повод появился. Кажется, этот повод - ты...
Саманта не стала раздумывать, верить ей его словам или нет. Она
восприняла их как данность, как солнечный свет, как луну на ночном небе, как
гром после блеснувшей молнии. Они просто есть, и нет смысла сомневаться в их
подлинности.
- Эд, сероглазый, - прошептала она, поворачиваясь к нему и обхватывая
руками его широкую литую спину, - мне все равно, ничто не имеет значения...
Только будь со мной...
События последующих месяцев состоялись по одной простой причине: Эд
затмил для Саманты весь свет. Он был не просто одним во всем мире, он и был
этим миром. Он был воздухом, которым она дышала, он был ее неизменно
пульсирующим и кричащим счастьем, он был смыслом и целью ее существования,
он был той сферой, внутри которой она и существовала. Теперь все прочие
мужчины - в том числе и те, которые раньше вызывали у нее восторг и
благоговейное уважение, - казались ей одномерными, анимационными,
ненастоящими да и вообще убогими карикатурами. Все чаще ей стали являться
мысли о самопожерт-вовании, возложении собственной никчемной жизни на алтарь
жизни Эда. Саманте безумно хотелось служить и угождать ему, раствориться в
нем, стать для него настолько необходимой, чтобы он не мог обходиться без
нее. Ей хотелось быть его покорной прислужницей днем и сводящей с ума,
боготворимой госпожой ночью. Но если первая часть мечтаний вполне могла
претвориться в реальность, то со второй дело обстояло хуже: Саманте как-то
не приходило в голову, что на триста процентов самодостаточный,
самоуверенный, нагловатый и по большому счету простоватый Эд вряд ли годится
на роль трепетного мальчика-пажа, сгорающего от романтической страсти по
неприступной королеве.
В один прекрасный августовский день Саманта, в очередной раз посетившая
усадьбу Эда и теперь сидевшая на газоне рядом с декоративными бочками и
усердно обрывавшая лепестки с красных мелких цветков (почему-то они
окрашивали пальцы в густо-фиолетовый цвет), вдруг пришла к мысли о том, что
идея всеобъемлющести Эда куда шире примитивного соображения, будто он
затмевает собой всех остальных мужчин. В своем стремлении служить ему и
отчаянно, яростно обожать его она готова пойти куда дальше и отказаться от
того, что казалось ей святым, - от своей работы. И если он пожелает, если
захочет связать с ней свою жизнь, она не задумываясь бросит телевидение -
отказалась же в свое время великая Грейс Келли от звездной карьеры в кино
ради брака с принцем Монако. А чем красавец великан Эд, неутомимый и щедрый