"Диана Гэблдон. Чужеземец " - читать интересную книгу автора

- А, это. - Она небрежно двинула плечом, но в уголках ее рта заиграла
лукавая усмешка. Потом Гейли перестала притворяться и расхохоталась.
- Жаль, что ты меня не видела, - хихикала она. - Я была ужасно хороша,
и мне не стыдно в этом признаться. Вся из себя женственная доброта, и
подобающая жене забота, и чуть-чуть материнской жалости. "Ах, Артур", -
начала изображать она, - "если бы наш с тобой союз был благословлен" -
вообще не так уж много шансов, если бы меня кто спросил, - сказала вдруг
Гейли, сбросив на минутку трогательную маску и мотнув головой в сторону
полок с травами, - "ах, что бы ты чувствовал, мой ненаглядный, если бы
твоего сына вот так схватили? Нет никаких сомнений, что мальчика толкнул на
воровство исключительно голод. Ах, Артур, неужели ты не найдешь в своем
сердце милосердия, ты, дух правосудия?" - Тут Гейли плюхнулась на табурет,
заливаясь смехом и колотя себя кулаком по ноге. - Какая жалость, что тут нет
театра и негде играть!
Шум толпы снаружи изменился, и я, не обращая внимания на похвальбу
Гейли, подошла к окну, чтобы посмотреть, что происходит.
Толпа раздалась, и из дома, медленно шагая между священником и судьей,
вышел подручный кожевника. Артур Дункан буквально раздулся от собственной
доброты. Он шел, кивая и кланяясь наиболее высокопоставленным участникам
этого сборища. Отец Бэйн, напротив, больше всего напоминал сердитую
картофелину, его смуглое лицо было перекошено от негодования.
Небольшая процессия добралась до середины площади, и деревенский
тюремщик, некто Джон Макрэй, выступил из толпы им навстречу. Этот персонаж
был одет так, как подобало при его должности - серьезно и элегантно, в
темные бриджи и камзол, и даже при серой бархатной шляпе (временно снятой с
головы и спрятанной от дождя под камзолом). Как выяснилось, он не являлся,
как я предположила поначалу, только деревенским тюремщиком, просто в
настоящий момент исполнял его функции. Главным образом на него возложили
обязанности констебля, таможенного инспектора и, при необходимости, палача,
а название его должности по-гаэльски происходило от слова "ложка". Эта
деревянная ложка свисала с его пояса, и он имел право черпать ею свою долю
зерна из каждого мешка на рынке в четверг - так оплачивалась его должность.
Все это я выяснила у самого тюремщика. Всего несколько дней назад он
приходил в замок узнать, не смогу ли я вылечить панариций у него на большом
пальце. Я вскрыла его стерильной иглой и перевязала, приложив мазь из
подорожника. Макрэй показался мне тогда застенчивым человеком с приятной
улыбкой и тихим голосом.
Теперь на его лице не было и следа улыбки - лицо Макрэя выражало
приличествующую ситуации суровость. Разумно, подумалось мне - кому
понравится ухмыляющийся палач?
"Негодяя" поставили на постамент в центре площади. Мальчик выглядел
бледным и перепуганным, но не шевелился, пока Артур Дункан, судья прихода
Крейнсмир, вытягивался, превращая свою пухлость в некоторое подобие
достоинства, и готовился вынести приговор.
- К тому времени, как я пришла, этот болван уже во всем сознался, -
произнес голос у меня над ухом. Гейли с интересом смотрела через мое
плечо. - Так что я не могла полностью его освободить. Но все-таки добилась
самого легкого наказания - всего час у позорного столба и одно прибитое ухо.
- Одно прибитое ухо! Прибитое к чему?
- Ясное дело, к позорному столбу. - Она бросила на меня полный