"Ксения Габриэли. Анжелика и московский звездочет ("Анжелика") " - читать интересную книгу автора

Аделаиды; это дом, где остановился царь Петр. Вот царь выходит на крыльцо, и
Аделаида с изумлением слышит, - как он начинает говорить с финнами на их
родном языке! А она стоит, по-прежнему с непокрытой головой. И рядом с ней
почему-то оказывается Чаянов и тихо переводит ей слова Петра и финнов.
- Так что же вам надо? - спрашивает царь.
Помощник старосты отвечает, что убийца должен быть наказан. Старая
Леена просит отдать ей тело племянницы для похорон. Царь говорит старухе,
что тело будет выдано ей, затем обращается снова к помощнику старосты:
- Скажи-ка мне, братец, вы ведь мои подданные?
- Да, - степенно отвечает финн, - мы теперь подданные русского царя.
- Стало быть, - продолжает Петр, - если вы - мои подданные, то вы и
подчиняетесь законам моего государства.
Финн подтвердил кивком.
- Я, - говорит царь, - собираюсь кое-что исправить в законах моего
государства, но это будет еще не так скоро. А покамест правосудие вершится
по старым законам. Стало быть, дело в том, что надо найти убийцу...
Аделаида-Анжелика резко подалась вперед:
- Убийца - я! Я убила эту девушку; она была моей служанкой, и я убила
ее в состоянии аффекта, раздраженная ее неуклюжестью. Она опрокинула на меня
умывальный кувшин... - Аделаида лгала почти вдохновенно, уверенная в том,
что Чаянов правильно переводит ее признание финнам.
Помощник старосты и Леена повернулись к знатной даме и смотрели на нее,
оторопев.
- Госпожа лжет, - спокойно сказал Петр, - но даже если бы она говорила
правду, ее пришлось бы допрашивать с пристрастием, то есть пытать. Потому
что, согласно действующим законам, только признание, данное под пыткой,
является доводом в суде. Но и это еще не все! Кто обвиняет эту даму в
убийстве? Ты? - Он уставил палец в помощника старосты.
Тот покачал головой и проговорил:
- Нет, не я! Она! - он, в свою очередь, указал на старую Леену.
- Ты, старуха, обвиняешь госпожу в убийстве? - спросил Петр.
Тетка Трины побледнела, затем все же сказала:
- Но ведь кто-то убил ее...
- Верно! - сказал Петр. - Верно, кто-то убил ее? Стало быть, ты
обвиняешь госпожу?
- Нет, - отказалась старуха. - Я не знаю, кого обвинять. Я хочу, чтобы
суд узнал...
- Ладно. Ты хочешь, чтобы суд узнал. Ты подашь прошение. Но по
существующим законам тебя тоже следует пытать. Иначе как доказать, что ты
права, подавая прошение? Я не полагаю эти законы справедливыми, но у меня
все еще руки не доходят, никак не соберусь распорядиться об изменении таких
дурацких, в сущности, законов. Так ты, старуха, согласна, чтобы тебя подняли
на дыбу?
Старая финка молчала. Петр усмехнулся в усы:
- Вижу, что не согласна. Тогда я тебе вот что предлагаю: сейчас тебе
выдадут тело девки для похорон, а я вот прямо сейчас дам тебе денег, потому
что я - государь этой страны и понимаю твое горе. Ну, а теперь ты согласна?
Старуха облизнула кончиком языка сухие тонкие губы.
- Да, согласна я, согласна.
Петр приказал денщику принести кошель и тотчас отдал кошель старой