"Нина Габриэлян. Хозяин Травы" - читать интересную книгу автора - Спасибо, я не ем мяса.
- Вы вегетарианка? - Нет, просто не хочу привыкать к той пище, которая мне не по карману. Ведь потом будет хотеться. - Она застенчиво улыбнулась. - Скажите, - осторожно спросил я, - а кто ваши родители? - Мама учительница, а папы у нас нет. Я незаконнорожденная. - Она тревожно заглянула мне в глаза. - Это вас не смущает? - Что вы! Что вы! Так вы с мамой живете? - Нет, мама у меня в Горьком. Я здесь одна. Я окончила Училище памяти 1905 года. - А где же вы живете? - Когда у кого. Несколько дней жила у Аркадия Ефимовича, ну, который нас с вами на выставке познакомил. Только вы ничего не подумайте, у него жена есть. Теперь у одной знакомой живу. Она в Туркмению поехала на этюды. Через месяц вернется. - Еще раз извините, что расспрашиваю, но... - Ничего, ничего, пожалуйста, я привыкла. - Гм, да я ничего особенного, я только хотел спросить, сколько же вам лет? - Двадцать три. - Двадцать три? Я думал, вам не больше семнадцати. - Просто я хорошо сохранилась. Почудилось ли мне, или и впрямь в глазах у нее сверкнул издевательский огонек? Нет, наверно, показалось, потому что она уже смотрела не на меня, а на мелкий рисунок тарелки. - Спасибо, - прошептала она. Ночью я увидел мать. Такой, какой она была в моем детстве. Она медленно распрямилась над тазом, стряхнула с рук мыльную пену и сказала: "Я же тебе запретила лазать на чердак". И я тотчас же оказался на чердаке и увидел, как зеленоватый луч ударил в окошко и превратился в рыжую девочку с огненным помидором в руке. "Не шуми", - строго сказала девочка и откусила помидор. На ней было короткое байковое платье, и из-под него вылезали розовые штанишки. "Не шуми", - повторила она. "Это Шурочка", - сказала мать, она уже почему-то тоже была на чердаке. "Какая же это Шурочка? - удивился я. - Она же умерла". В ответ мать молча протянула мне круглое зеркальце. "Это не Шурочка!" - закричал я и ударил мать по руке. Зеркальце выскользнуло и, ударившись об пол, разлетелось сверкающими осколками. Здание метро мягко и округло розовело под сухими лучами бабьего лета, время от времени исторгая из себя разноцветные стайки пассажиров, пятипалый желтый лист отлепился от ветки клена, медленно покружил в воздухе и, со слабым шорохом опустившись на тротуар, начал красться к моим ногам. Затем второй, третий... А Полины все не было. Листок подкрался ко мне и стал тихо карабкаться на ботинок. Я отдернул ногу и переместился в сторону от ползущих на меня листьев. И тогда я увидел дом. Двухэтажный, из красного кирпича. Из подворотни дома выбежала Полина и с перепуганным лицом помчалась через дорогу к метро. - Полина, Полина, я здесь! - закричал я и замахал руками. - Что случилось? |
|
|