"Нил Гейман. Недозволенные невесты безликих невольников в безымянном доме ночью ужасного хотения" - читать интересную книгу автора

что, тебе нравится это?
Юноша посмотрел на птицу свысока и произнес с видом умника, поучающего
ребенка:
- Это - литература! Подлинная литература. Настоящая жизнь. Мир как он
есть. Художник должен показывать людям мир, в котором они живут, - вот его
подлинное призвание. Мы держим перед ними зеркало.
За стеклом молния расколола надвое небо, молодой человек посмотрел в
окно: хищные языки пламени лизали костлявые силуэты деревьев, в страхе перед
огненным оскалом разрушенное аббатство на холме поползло прочь,
притворившись зловещей корявой тенью.
Ворон прочистил горло.
- Так что, тебе нравится это?
Юноша посмотрел на птицу, потом отвел взгляд в сторону и безмолвно
покачал головой.
- Вот почему ты все время пытаешься это забросить. Дело вовсе не в том,
что где-то там внутри червь насмешника так и точит тебя опасквилить все эту
обыденность и повседневность. Просто жизнь устроена слишком скучно и
тоскливо - до тебя это не доходит?
Тут ворон остановился и клювом воткнул писательское перо на место, а
затем снова поднял голову и заявил:
- Почему бы тебе не попробовать писать фэнтези? Юноша рассмеялся:
- Фэнтези? Слушай, я занимаюсь литературой. Фэнтези безжизненна,
какие-то там эзотерические мечты, которыми одни меньшинства пичкают другие,
сплошная...
- А что, на твой взгляд, тебе больше всего подходит? О чем ты
по-настоящему хочешь писать?
- Классика - вот это мое! - И тут он провел рукой по полке с подлинной
классикой - "Удольфо", "Замок Отранто", "Рукопись из Сарагосы", "Монах" ну и
все такое. - Вот это - литература!
- Nevermore![3] - подытожил ворон, и больше юноше не довелось услышать
от птицы ни единого слова.
Ворон спрыгнул с бюста, расправил крылья и устремился к двери, где его
поджидала мрачная темнота. Молодой человек вздрогнул, в его голове
завертелся целый ворох сюжетов, подходящих для фэнтези: всякие там машины,
биржевые маклеры, обыватели, домохозяйки, полицейские, советы читателям,
мыльные оперы, налоговые декларации, дешевые рестораны, глянцевые журналы,
кредитные карты, дорожные знаки и компьютеры...
- Конечно, это эскапизм, бегство от реальности, но разве человечество
не нуждается больше всего в свободе, разве мы все не стремимся обрести
избавление?
Само собой, он возвращается к столу, собирает страницы еще не
дописанного романа и безо всяких церемоний забрасывает пачку бумаги на самую
нижнюю полку шкафа, где уже покоятся пожелтевшие карты, шифрованные
завещания и подписанные кровью обязательства. Потревоженная пыль мстит
немедленным кашлем.
В юных руках оказалось новое перо, одно, два, три, пять ловких движений
ножом - и его острый кончик окунулся в стеклянную чернильницу, чтобы начать
работать. Итак, приступим.

VIII