"Энтони Гальяно. Игра без правил " - читать интересную книгу автора

бесплатно. (А почему бы и нет? Кто сказал, что богатые не нуждаются в
благотворительности?) Короче, в тот жаркий августовский день, выезжая из
дома, я не думал ни об уме полковника, ни о его деньгах. Если честно, когда
дело касалось Вивиан Паттерсон, мне было не до размышлений, и я этого не
стыжусь. Невозможно всю жизнь оставаться привязанным, как Одиссей, к мачте
здравого смысла, а Вивиан - лучший в мире повод освободиться от пут. Нужно
просто знать, как выживать в ее обществе. Ощущение при этом такое, будто
оседлал предательскую волну возбуждения, постоянно едва держишься на ногах,
но катишься с улыбкой на лице, хотя, возможно, улыбка выглядит и дурацкой.
Охранник у ворот, бросив на меня беглый взгляд, понял, что до уровня
Сансет-Бич мне далеко, и вышел с блокнотом записать номер моей машины и
время прибытия. Теперь, если пропадет, например, картина Пикассо, будет
ясно, с кого начинать поиски. Я посмотрел на аллею, ведущую от будки
охранника к дому, наклонная крыша которого как будто расплавилась от жары.
Когда меня пропустили, я на самой медленной скорости проехался по дороге
между высоченными калифорнийскими пальмами, обрамлявшими плотно
утрамбованный белый гравий, и миновал вторые ворота. Из-под колес поднялось
облачко пыли, повисело мгновение на фоне блиставшего чистотой особняка, но
ветер тут же отнес облачко прочь.
Я поставил машину, прошел мимо пустого флагштока к двери, позвонил и
стал ждать. Черный "бентли" стоял на траве под углом к дорожке, и хотя так
хорошо знакомого мне красного "порше" нигде не было видно, сердце тревожно
заколотилось. Стоя у двери и нажимая на кнопку второй раз, я ощущал, будто
вторгаюсь в запретную зону и мне не следует здесь находиться. Такое
ощущение, что я отказался от собственного слова, вернувшись сюда, нарушил
некое священное, данное самому себе обещание. Я думал уйти, но было уже
слишком поздно. Решение принято.
В этот момент из четырехместного гаража вышел Домингес, семейный шофер,
и увидел меня у входной двери. Он помахал рукой, но не подошел, что
показалось мне странным, поскольку одно время мы были довольно дружны. Он
приехал из Сантьяго-де-Куба еще до революции и успел поработать на всех
работах, какие только можно представить, пока в семидесятые годы не нанялся
к полковнику. Разговоры о бейсболе заменяли нам эсперанто, и единственный,
кого он ненавидел больше Кастро, был Джордж Стейнбреннер.
- Como estas?[2] - спросил я.
- Нормально.
- Симпатичный движок.
Ясно было, что он не расположен общаться, но я решил продолжать беседу.
Может быть, он просто не в духе и шутка-другая поможет растопить лед.
- Не думал, что ты здесь еще появишься, - проговорил он, не глядя в мою
сторону.
- Я тоже. Полковник позвонил.
Домингес захлопнул капот и повернулся ко мне. Он явно был болен, но на
его лице я прочел что-то еще. Разочарование, как мне показалось. Он вынул из
заднего кармана белую тряпку и вытер руки.
- Рад тебя видеть, Джек.
Он повернулся и зашагал обратно к гаражу. Думаю, на самом деле он был
совсем не рад меня видеть.
Я вообще довольно толстокожий и, если меня унижают, бессонницей особо
не мучаюсь. И все-таки впечатление было странное, мне даже пришла в голову