"Мария Галина. В плавнях" - читать интересную книгу автора

- Зачем? - удивилась Янка. - У нас хороший погреб.
Но дамочка так и не поверила.
А один раз река принесла человека. Как раз когда они удили рыбу с
мостков, вернее, батя удил, а Янка чистила, потрошила и полоскала в реке. Ее
тень плясала на зеленой мутной воде, и, если приглядеться, было видно, как
по рыхлому дну медленно-медленно ползет ракушка-перловица.
Лодка, вертясь, выплыла из-за островка, заросшего ивами. Отец, хлюпая
болотными сапогами, подошел к лодке, подтянул ее багром и заглянул внутрь.
Янка, перевесившись с мостков, тоже заглянула, вытянув шею и одновременно
боясь, что увидит что-то очень страшное и неприятное. Мертвяка, например.
Человек и правда лежал в лодке лицом вверх, закрыв глаза. Волосы его
шевелились в воде, которая всегда скапливается на дне лодки, на них налипла
серебристая чешуя плотвичек.
- Ой! - сказала Янка и непроизвольно поднесла руку к губам.
- Та нет, - сказал отец, - он живой. Дышит...
Он подумал и толкнул лодку багром, чтобы ее закрутило и унесло в
дальние темные водовороты, но Янка с неожиданной для себя самой резвостью
прыгнула в воду и вцепилась в борт.
- Ты ж сам говорил, батя, грех это...
- Ох, Янка, - приговаривал отец, выволакивая лодку на берег, -
допрыгаешься. Дурные люди сейчас по земле ходят, а ну как он один из них?
- Он не может быть дурной, - возразила Янка. - Смотри, молодой какой...
- Так что, что молодой? Ну ладно, не он дурной, другие дурные...
Придут, найдут его... Опасно сейчас раненых укрывать, Янка.
Тем не менее они переложили раненого на брезент и оттащили его в сарай,
где лежала груда матрасов, набитых подгнившей соломой. Если кто из тихих
ночных людей почему-то задерживался, то ночевал он тут, в сарае.
- Зачем его - в лодку?..
- Ну... не хотели, чтоб нашли у них мертвяка, - сказал отец, запаливая
цигарку. - Подстрелили и пустили по реке. А придут за ним - где такой-то? А
нет такого-то. И не было никогда.
- Что он им плохого сделал?
- Не знаю, доча. Сейчас все делают друг другу плохо. Время такое.
Новый человек лег на матрас и лежал так, приоткрыв сухие черные губы,
пока она поила его молоком. Через несколько дней он уже держал кружку
слабыми тонкими пальцами, накинув для тепла на плечи кожаную куртку с дыркой
на рукаве.
Ночами продолжали полыхать сухие зарницы, и в воздухе стоял железный
острый запах.
Еще через день новый человек, сидя на солнышке у сарая и грея раненое
плечо, спросил:
- Тебя как зовут?
- Янка.
- А меня - Никодим.
- Ты городской? - с замиранием сердца спросила она.
- Городской.
- А что сейчас в городе?
- Разруха. Голод. - Он поморщился. - А вы не хотите отдавать зерно
пролетариату.
- Кому?