"Марина Галкина. Одна на краю света " - читать интересную книгу автора

пакетика. Одного пакетика хватает раз на пять. В день я предполагала съедать
на обеденный перекус две дольки шоколадки. В плитке сладкого молочного
"Альпенгольда" их 15 штук, этих заманчивых долек. Однако пока решаю
экономить эту пайку, здесь у меня всегда под рукой есть рыба, а что там
будет впереди на перевалах - неизвестно.
Комары теперь практически не досаждают мне, иду без накомарника. И
теперь я уже похудела, поэтому ремень затягивается туже, штормовка не
вылезает из штанов, не оголяет ранее уязвимую для крылатых тварей узкую
полоску на спине.
На стрелке Гачгагыргываама и Травянистой останавливаюсь на ночлег. Я
дошла до начала моего первого гипотетического варианта переваливания на
Танюрер. Его я уже давно отсеяла, когда узнала в Канчалане об используемом
оленеводами более северном волоке. Да и в Москве тот второй путь я метила на
карте как основной. Смешно было вспоминать о моей неуверенности там, в
Москве, когда широкая сплавная река сейчас катилась передо мной. О том,
чтобы уходить теперь с этой хорошей водной дороги, не могло быть и речи.
Более того, сейчас я решила, что не пойду на Танюрер и по второму
известному и одобренному варианту. Я поняла, что второй раз не хочу
подниматься в низовьях широкой чукотской реки, куда я неминуемо попала бы,
воспользовавшись вторым вариантом волока. Лучше пойду на север по прямому
пути, в самые-самые верховья притока Гачгагыргываама - речки Горностайной, и
уж там перевалю на реку Озерную, которая приведет меня в верхнее течение
реки Танюрер. Сколько придется тащить груз до начала сплава - было неясно.
Но пусть этот путь неизведанный, зато он идет среди гор.
На стрелке рос мягкий зеленый мох. Низкорослый ивовый кустарник.
Никакой травы не было. Почему Травянистая? Здесь и сейчас я назвала бы эту
речку Моховой, На берегу нахожу рассыпающуюся в пыль от времени, замшелую
коробочку из-под спичек и несказанно радуюсь. Здесь давно были люди. Как это
здорово! Теперь любая метка цивилизации приводит меня в восторг.
После похолодания тепло приходило постепенно, чуть быстрее спадала
вода. Ветер тянул с запада, с материка, поэтому неприятностей от погоды не
ожидалось. Речка с каждым днем пути вверх становится все уже и уже. Теперь я
почти везде перехожу ее вброд. Научилась на ходу перекидывать веревку,
словно поводья, с одной стороны каяка на другую, меняя таким образом галсы
посреди реки без лишних остановок для сматывания веревки. Кустарника
становится все меньше, иду по тундровым "лужайкам" на берегу. Протаскиваю
каяк по узким мелководным протокам в многочисленных широченных перекатах.
Катамаран давно бы уже пришлось разобрать и нести на себе, а каяк пока
проходит, его габариты позволяют.
Теперь меня окружают горы - крутые осыпные конусы, часто похожие на
правильной формы вулканы. Удивляюсь тому, насколько здесь обширный, далекий
небосвод, насколько он разный. Так, например, в дальних горках идут
локальные дожди, видны тучки и полосы дождя, а надо мной редкая облачность и
временами проглядывает солнышко.
У развилки к верховьям Гачгагыргываама и Горностайной было много
заросших кустами ивы проток, и я, ненароком заплутав в них, начинаю
подниматься по Гачгагыргывааму, но вскоре понимаю, что иду не туда, бросаю
каяк и бегу вперед поглядеть на первую на пути наледь, которую заприметила
еще издали.
Последние кусты вдоль русла закончились, я выхожу на широкое открытое