"Марина Галкина. Одна на краю света " - читать интересную книгу автора

сплава, стаскиваю лодочку в воду, легко прохожу с ней по воде метров
пятьдесят, смотрю... Ага, в русле начались каменные завалы. Какая-то вода
сочится между камнями, но ее слишком мало. Да и глыбы здесь большие, это не
гладкая галька, как в верховьях Гачгагыргываама. Ладно, протаскиваю один
завал, второй. Но впадающий ручей картину не улучшает, он не увеличивает
заметно водный поток.
Характер реки быстро проясняется для меня, горе-сплавщика. Вода падает
ступеньками. Идут более-менее глубокие участки плесов, где можно даже
прогрести метров двадцать, максимум, а затем - бац - крутой перепад высоты,
каменная горка, куча камней, и меж ними мелкие струйки воды. Понимаю, что
опять я иду пешком.
Вот аккуратно провожу каяк между камушками, но проходы сужаются, камней
становится больше. Оступаясь в воде меж скользких валунов, по мизерному
полусантиметровому слою воды над камнями, а частенько и прямо по мокрым не
обливным глыбам русла, всем телом, всей своей тяжестью падая на лямку,
рывками протягиваю груженый каяк вниз.
Мучилась я так километра два. Потом на очередной каменной горе понимаю,
что у меня просто нет больше сил. Да и каяк жалко, мне еще на нем
сплавляться по большим рекам.
Нет! Все! К черту! Вон примерно там перевал, решаю я, вроде, видна
какая-то седловинка. Пойду напрямик пешком через горы. (Дело в том, что на
этот участок пути у меня были карты только масштаба пять километров в одном
сантиметре. Это не очень подробная карта, и я полагала, что с уверенностью
можно было найти перевал, лишь поднимаясь к нему по распадку, ведущему от
реки.)
Разгружаю каяк, вытаскиваю его повыше на берег, собираю рюкзак и пешком
направляюсь к перевалу, оглядываясь и запоминая склон, под которым остается
мой верный спутник.
У реки тянулся участок низких кустарников, повыше колена, этакая
стланиковая полоса, где было неприятно идти, так как ноги цеплялись и
проваливались между ветвей густых крон до земли. Потом появились высокие
кочки, перешагивать которые также было не сладко. Хождение по ним, а вернее
между ними (на неустойчивой кочке нельзя удержаться), было сродни ходьбе по
неплотному насту без лыж - нога проваливалась выше колена, и, чтобы согнуть
ногу для следующего шага, приходилось сначала вытягивать ее вертикально
вверх и лишь затем, высоко задрав, опираясь руками о кочки, делать следующий
шаг.
Несколько раз я пересекала глубокие распадки притоков с крутыми
склонами, карабкаясь наверх местами на четвереньках, и все равно после
каменных горок реки мое нынешнее передвижение казалось мне праздником. И я
шла напрямик к понижению в хребте, не особенно обращая внимания на полосы
кочек, постоянно попадающиеся мне на пути.
Повыше начались каменистые поля. Здесь живут суслики, встречаю их
многочисленные норы. На пологих отрогах и сглаженных вершинных пупырях
хребта выстилающие камни были плоские, утрамбованные, меж ними встречались
поля отцветших пожелтевших низкорослых травок - дриад - и хождение по таким
"паркетам" было подарком для уставшего путника. Как здорово идти верхами!
Однако здесь не пройдет номер преодоления перевала с не разобранным
каяком, как в предыдущий раз: по камням его не повезешь, а нести каяк на
плече при сильном и тем более встречном ветре просто нереально. Что ж,