"Владимир Галкин. Чудные зерна: сибирские сказы" - читать интересную книгу автора

- Волк! Волк!
Соседские мужики кто с дубьем, кто с ружьем повыскакивали, к Дарьиным
воротам подбежали, глядят - это гнилушки огоньками светятся. Давеча ребятня
принесла, поиграли да бросили.
А Панкрат к своему двору прибежал, воды захотел с перепугу испить.
Бросил в колодец ведро, а оно обратно не тянется, будто держит кто. Глянул в
колодец, а оттуда лапа высунулась, ухватила за космы:
- Это ты мне мешал, Дарью ногами топтал?! - и утянула Панкрата в
колодец. Утром только мужики достали, говорили - пьяный был шибко, потому и
упал.
А Дарья, сколь лет без мужа была, не бедствовала - из леса грибов да
ягод, с реки рыбы всегда приносила. И от людей пошло уважение, как-никак,
долгонько ждать Митроху пришлось.
И как с царевой службы вернулся он, лучше прежнего зажили.

Ямщицкий дед

Как-то прослышали мужики - в Иркутском городе икона чудотворная
объявилась: с кого хошь любые грехи разом сымет, коли помолиться перед нею
усердно да свечку поставить. Подумали мужики и с поклоном к Еремею:
- Поезжай-ка, дедушка, помолись за себя да за нас... Грехов-то за жись
нашу темную - о-хо-хо сколь накопилось! А за старухой твоей приглядим,
дровишек али еще чего - все будет.
Еремей и кивнул согласно. Собрали мужики со всей деревня деньжат на
дорогу, по гривеннику с каждого, и отправили старика. Приехал он в Иркутск,
нашел церковь, где икона была чудотворная, свечу алтынную перед ней
поставил, отбил поклоны с крестом: за мужиков, за их чад и за себя со
старухою; через месяц возвернулся, объявил мужикам:
- Отмолил за всех, как положено. Пущай, души ваши будут спокойные.
Ну, а те, недовольные, в воскресенье к Еремею заявились - обстоятельно,
дескать, поведай: как ехал, город Иркутский каков из себя, ну, и чудотворная
какова?
Старик в это время зипунишко осматривал, углядел на заплате дырку и
крякнул с досады:
- Ах ты, елова шишка, и здесь проносился!
Потом отбросил его, стал рассказывать про икону - как слезы у
богородицы из очей текли; город Иркутск описал - большой город-то, не чета
деревушке нашей, и вдруг просиял, будто приятное вспомнил:
- А и хороша, чугунка-то... Ране сколь месяцев добираться на лошадях
приходилось, а нонче в тридцать ден обернулся. Молодым-то меня купцы
нанимали обозы стеречь, а потом и сам я извозом занялся. Страху, бывало,
натерпишься, пока груз до места доставить: то пурга, то конокрады, то
чаерезы-разбойники; одно спасенье - удаль, винтовка, да кони быстрые, ну,
еще Дед Ямщицкий когда выручит. Меня-то не пришлось, а кой-кого наших из
беды вызволил...
Тут поперхнулся старик, заморгал.
- Эвон как... не туда меня повело, не об этом ведь надо...
Но мужики руками замахали:
- Ну-у-у, дед, коль начал, досказывай! - У мужиков глаза загорелись, к
Еремею ближе подсели. Старик опять зипунишко в руки взял, чтоб дырку чинить,