"Иштван Галл. Первоапрельский дурак " - читать интересную книгу автора

от волнения он под собой буквально ног не чует. Заслышав шаги за дверью,
принимается разгонять густую завесу дыма: неприлично принимать посторонних в
таком виде, будто огнем горишь.
Вместе с Белой в кабинет входит капитан. Щелкнув каблуками, он делает
легкий кивок и устремляет свой твердый взгляд на хозяина дома. Мундир сидит
на нем безукоризненно, вот только нарукавная повязка выглядит непривычно.
- Капитан Дюла Торкош, - представляет его Бела и иронически
добавляет: - С твоего позволения.
Миклош, позабыв о своем превосходстве, невольно любуется бравым
офицером. Какое у него открытое лицо! И обаятельное - как на рекламе
мужского одеколона. Пожалуй, лишь одно странно: глаза у него необычно широко
поставлены, благодаря чему он словно бы одновременно смотрит повсюду -
вперед, в обе стороны и даже назад. Эта особенность придает его лицу
угрожающее выражение.
Они смотрят друг на друга, и наконец Миклош собирается обронить
снисходительное "извольте, что вам угодно...", когда капитан заявляет (не
спрашивает!):
- Сюда доставили американского пилота.
- Но ведь...
- Не рекомендуется говорить такие слова, в которых впоследствии
придется раскаяться!
Господин Миклош хватается рукою за стол и глубоко затягивается сигарой.
- Я полагал, что вы явились с целью спросить меня о чем-то.
- Спрашивать мне незачем, я и без того знаю. Его доставили сюда.
- Позволено будет...
- Откуда я знаю? Первым делом я осмотрел ваш автомобиль.
- И автомобиль сказал вам, что...
- Колеса все в грязи. А грязь - свежая.
- И из этого?..
Однако капитан снова перебивает его, слова вылетают из него резкой
дробью:
- Шофер после первой же оплеухи во всем признался.
Господин Миклош делает рукой движение, словно собирается отбросить
сигару.
- Шофер уволен!
Торкош смотрит на него своими разбегающимися в разные стороны глазами.
- Я должен понимать ваши слова так, что этот человек не у дел? Он
наговорил в отместку? Он вовсе не находился в автомобиле? Может, вы сами
водили машину, а шофера у вас вообще нет?
- Разумеется, шофер у меня есть, вернее, был, но я его выгоню сейчас
же, немедленно, раз он говорит про меня такие вещи.
Торкош удовлетворенно кивает.
- Значит, он сказал правду.
- Он вообще не должен был говорить! А вам, господин капитан, не
следовало его выспрашивать. Я не потерплю, чтобы перемывали мои косточки с
прислугой!
Господин Миклош делает глубокую затяжку, но, от волнения поперхнувшись
горьким дымом, едва сдерживает душащий его кашель. Ему приходится утирать
выступившие на глаза слезы.
- Пилота я забираю с собой! - только и говорит Торкош, которому и горя