"Иштван Галл. Первоапрельский дурак " - читать интересную книгу автора

усадьбы продолжало веселиться, успев к тому времени опорожнить не одну
бутылку вина. Зато солдаты заподозрили неладное: уж не заманили ли их в
ловушку? Первым делом они поспешили обезвредить присутствующих. А затем
пожаловал Аготаи, вздумавший объясниться с ними на единственном доступном
ему иностранном языке, то бишь по-немецки. Большего и не потребовалось,
чтобы насильно захватить его в плен.
Объяснение идет непросто: нет, никакого нападения на них не было -
помилуйте, какие немцы! - вот с электричеством беда, везде темно, и там, в
городе, тоже! Оружие? Ну конечно же, они могут его себе оставить, пусть
разыщут свои ружья и держат их при себе, никто у них отнимать не
собирается...
Настроение у всех подавленное.
- Теперь мы будем их пленниками? - жалобно спрашивает Аготаи, массируя
онемевшие руки.
Господин Миклош дает распоряжение Мили достать свечи; коробок со
спичками один из солдат бесцеремонно забирает у него из рук.
- Сейчас принесем свечи, - спохватывается Мили, гремя связкой ключей, -
хорошо, что я припасла загодя, а то, думаю, кто его знает, какие испытания
пошлет нам господь, опять же война кругом... Вот мы и накупили целый ящик.
Господин Миклош этой ее тирады не слышит.
Выйдя в холл, он поспешает к себе в комнату. Тьма кругом хоть глаз
коли, но хозяин ориентируется в доме свободно. Он торопливо, чуть ли не
бегом, движется вдоль стены коридора.
Ему хочется побыть одному. Прийти в себя, немного поразмыслить.
За один день многовато всего навалилось! Сперва полная неопределенность
положения, затем - угроза страшной опасности, вслед за этим победа,
ликование, а под конец вот вам - ушат холодной воды.
Он входит к себе в комнату с намерением переодеться. Подумать только -
он напялил парадный мадьярский костюм, размечтался, как мальчишка!.. С
досады хоть о стену головой бейся!
Миклош стаскивает сапоги, ментик бросает наугад, по памяти метя в одно
из кресел. Едва он успевает опустить штаны, как вдруг при слабом, сероватом
свете из окна вроде бы замечает нечто необычное. Ну да, так и есть: в кресле
кто-то сидит...
- Кто здесь? Не двигаться, стреляю!
- Смотри, как бы я не опередил тебя, - в ответе сквозит легкая ирония.
У Миклоша замирает сердце. Он бы схватился за голову руками, кабы не
надо было поддерживать штаны.
- Это ты, Бела?
- Да, - подтверждает голос из мрака.
- Чего тебе надо? - оторопело спрашивает Миклош.
- Да вот, вернулся, - неохотно отвечает теперь уже бывший губернатор.
Прочие бежали из города, а ему только и оставалось, что вернуться в свое
родовое гнездо.
- И как же теперь?..
- Бери меня под свою защиту. Ты же сам предлагал!
Миклош шикает на него: потише, мол, никому не следует знать о том, что
он скрывается здесь. И вообще, в усадьбе ему не место, нет и нет! И о какой
защите Бела тут разглагольствует? Он, Миклош, ничего не может сделать для
него. Надо было думать раньше, а теперь уже поздно.