"Иштван Галл. Первоапрельский дурак " - читать интересную книгу автора

- Все же тебе придется потерпеть хоть чуть-чуть, - отвечает в темноте
Бела. - Куда я пойду? Нужно ведь какое-нибудь укромное местечко, где можно
было бы без помех пустить себе пулю в лоб!
- И ты избрал для этого именно мою комнату?! - в ужасе восклицает
Миклош.
- Именно твою комнату, гусь лапчатый. Можешь предложить вариант
получше?
Миклош вынужден признать его правоту. Ну что ж, пожалуйста, вот только
он переоденется и оставит брата одного.
- Ты не мог бы отвернуться?
- Зачем? Мне теперь уж все равно никому не просплетничать, что я видел
тебя в подштанниках.
Да и темно вокруг, потому-то и смог он пробраться в дом незамеченным.
Миклош трясущимися руками натягивает на себя давешний костюм, ногами в
носках нащупывает ботинки в нижнем отделении гардероба (одной ногой он
влезает в черный полуботинок, другой - в коричневый, но когда еще это
выяснится!..) и торопливо выскальзывает из комнаты.
Однако в дверях оборачивается:
- Ну, тогда прощай!
Пошатываясь от стены к стене, бредет он вдоль черного тоннеля коридора.
Ноги у него подкашиваются, в висках стучит, и он непрестанно прислушивается:
вот-вот позади раздастся глухой хлопок выстрела... Но выстрел все не
раздается. В доме воцаряется мертвая тишина.


6

К темноте как природному явлению может быть предъявлена лишь одна
претензия, а именно: впотьмах ничего не видно. Одноклеточным это нипочем,
они знай себе делятся, множа свои ряды. Насекомых подобное обстоятельство
тоже отнюдь не ущемляет, более того, существуют определенные виды насекомых,
например термиты, представители которых движутся под землей, прокладывая
искусственные ходы - для самих себя и все для той же темноты. Да и
позвоночных темнотой не запугаешь: приходилось кому-нибудь из вас слышать
про тигра, который бы по ночам дрожал от страха? Но зато человекообразные
обезьяны с наступлением сумерек сбиваются в кучу и до утра сидят тише воды,
ниже травы. Судя по всему, чем выше мы карабкаемся по генеалогическому древу
живых существ, тем менее жизнеспособны становимся в темноте. Эта особенность
до сих пор никем не была подмечена, даже Дарвином, так что, извините,
пришлось высказаться мне.
Итак, Миклош Ради семенит по коридору, продвигаясь с медлительностью
крота, но без присущей тому уверенности, каждую минуту ожидает грохота
позади (господи, это Бела!..) и нерешительно размахивает перед собой руками.
Это и спасает его: под покровом темноты кто-то вдруг набрасывается на него,
и Миклошу в последний момент удается оттолкнуть нападающего; он слышит, как
человек переступает с ноги на ногу, пытаясь удержать равновесие.
- Кто здесь? - гневно окликает он незнакомца.
- А, черт, прошу прощения, - бормочет тот, поспешно ретируясь.
Пожалуй, происшествие это не случайно: его специально подкарауливали
здесь и хотели пристукнуть. Такое предположение и самому ему кажется