"Марк Лазаревич Галлай. Испытано в небе" - читать интересную книгу автора

чем раньше.

***

Не мог пожаловаться на отсутствие везения, когда оно позарез
необходимо, и я сам, причем далеко не в одном лишь описанном случае с очень
вовремя развалившимся мотором на "Ла-пятом".
Осенью сорок четвертого года я летел с 3-го Белорусского фронта в
Москву. Накануне вылета я зашел в Каунасе в редакцию фронтовой газеты к
работавшему там писателю (в то время военному журналисту) М.Р. Слободскому.
Узнав, что я лечу в Москву, он после положенной порции завистливых
стонов, охов и вздохов вспомнил:
- Да! У нас собирается на несколько дней в Москву Твардовский. Возьмите
его с собой - он на этом сэкономит по крайней мере трое суток.
Возражений с моей стороны, конечно, не последовало: лететь предстояло
на двухмоторном транспортном Ще-2, в котором выкроить место еще для одного
человека было нетрудно.
На следующее утро к нашей стоявшей в углу аэродрома машине подъехал
редакционный "виллис", из которого вылез поэт А.Т. Твардовский, выглядевший
в своей подполковничьей форме заправским кадровым военным. Правда, последнее
обстоятельство было отмечено моим бортмехаником с некоторым неодобрением: он
полагал, что Твардовский должен походить внешностью на Василия Теркина,
вернее на то, каким был Теркин в его, бортмеханика, представлении. Но тут уж
я ничего поделать не мог.
Мы познакомились, сели в самолет и двинулись в путь.
Бои на 3-м Белорусском в те дни шли очень жаркие. Советская Армия
вламывалась в Восточную Пруссию. Три в лишним года все мы, от мала до
велика, жили желанием перенести войну в "логово врага". Теперь это желание
осуществлялось; тяжело, ценой немалой крови и великого боевого труда нашей
армии, но осуществлялось!
И конечно, как только мало-мальски позволяла погода (осень в том году
была довольно хмурая), упорные бои возникали не только на земле, но и в
воздухе. Над зыбкой, переменчивой, рывками ползущей на запад линией фронта
работали штурмовики, фронтовые бомбардировщики, истребители. Отдельные
мелкие группы наиболее опытных летчиков - "охотников" - рыскали по тылам,
самостоятельно выискивая атакуя подходящие цели. Они-то и интересовали нас
сейчас больше всего.
Дело в том, что наш тихоходный невооруженный самолет как раз
представлял собой такую идеально подходящую для фашистских "охотников" цель.
И мы были сугубо заинтересованы в том, чтобы избежать сколько-нибудь
близкого знакомства с ними. Хорошо, если бы вражеские истребители вообще не
заметили нас. В крайнем же случае, если они все-таки на нас наткнутся, надо
было создать им как можно более неудобные условия для атаки.
Обоим этим требованиям лучше всего отвечал бреющий полет - вплотную над
поверхностью многочисленных озер и болот или над самыми верхушками дремучих
литовских лесов. И заметить сверху летящий у самой земли самолет труднее, и
для того, чтобы атаковать его, остается не полная сфера, как в небе, а одна
лишь верхняя ее половина; соответственно уменьшаются по крайней мере вдвое и
шансы на успех атаки - это не так уж мало!..
Нигде скорость полета не ощущается так, как на бреющем!