"Север Гансовский. Хозяин бухты (Рассказ)" - читать интересную книгу автора

обозначились какие-то ветвистые белые трубки, которые тянулись к лодке. И
одновременно раздалось сильное щелканье. Как будто кто-то ударил бичом.
Вода сделалась еще темнее, побурела. Лодку сильно толкнуло. Вода
загустела, на наших глазах она превратилась в какое-то желе, а через
мгновение это была уже вообще не вода, а что-то твердое, живое.
Месье, в это трудно поверить, но лодка вдруг оказалась лежащей на
живой плоти, на чьем-то гигантском теле, бесформенном, безглазом,
безголовом, которое корчилось под нами и пыталось схватить лодку, но
только выдавливало ее наверх.
Сзади раздалось ругательство рыжего, затем мои уши ожег револьверный
выстрел. Я услышал чей-то слабый крик.
Но ни я, ни Мишель не могли оглянуться: лодка так накренилась, что мы
чуть не вывалились наружу, в объятия этой плоти, которая корчилась под
нами.
Мишель схватился за борта, а я уперся дулом ружья во что-то упругое,
пульсирующее. Это упругое вдруг подалось под моим напором и потянуло
ружье. Я бросил ружье и попытался оттолкнуться руками от этой плоти и так
боролся какие-то мучительные мгновения, стараясь сохранить равновесие. А
скользкие мускулы ходили под моими ладонями.
В этот момент чья-то рука схватила меня за волосы и потянула наверх.
Тут же надо мной мелькнуло тело Мишеля в стремительном изгибе.
Где-то неподалеку раздался грохот взрыва. Я понял, что Мишель кинул
динамитный патрон.
И тотчас все быстро пошло обратным порядком. Бурая плоть превратилась
в желе. Желе мгновенно растаяло. Лодка выпрямилась. Вокруг снова была
вода, мелькнули и пропали белые трубки.
Прошло две или три секунды, и лодка уже качалась на спокойной,
прозрачной воде.
Хозяин появился, и хозяин исчез.
Мы с Мишелем, тяжело дыша, смотрели друг на друга. Мы были так
ошеломлены случившимся, что не сразу поняли, что на нашей лодке что-то
изменилось. Но что? Почему нас только трое, а не четверо?
Рыжего голландца не было.
Мы повернулись к папуасу.
Он развел руками:
- Желтый туан упал. Петр хотел вытащить желтого туана, но хозяин взял
его к себе.
Тут Мишель вдруг вздохнул, глаза его расширились.
Я взглянул туда же, куда уставился он, и почувствовал, что все
волоски у меня на коже встают дыбом, один отдельно от другого.
Месье, я был на войне и видел много страшных вещей, но такого я не
видел никогда.
Внизу, под лодкой, немного в стороне, медленно опускалось что-то
похожее на большой лист бумаги, вырезанный в форме человека. Там было все
- и рыжая борода, и розовое лицо с рыжим пушком на макушке, и куртка, и
брюки цвета хаки. Только все это было не толще газеты, и, как мокрая
газета в воде, все это складывалось и сминалось, опускаясь на дно.
<Хозяин взял его к себе>.
У меня к горлу подступила тошнота, и я присел, чтобы не упасть.
Следующие несколько часов как-то выпали у меня из памяти. Помню